Я хмурюсь. Видел что?
А затем меня вновь обжигает внезапная догадка.
Неужели кто-то был свидетелем нападения на меня? Так вот почему Душитель не стал заканчивать начатое! Его спугнул кто-то, кто был в это время на улице рядом со служебным входом в бар «Большой пес».
Но почему тогда этот загадочный кто-то не пришел мне на помощь позже, уже после того, как Душитель кинулся наутек? Почему мне пришлось минут семь орать, прежде чем крики услышали другие официантки и позвали охранников посмотреть, что за шум?
Хотя не суть! Мы можем найти загадочного Душителя. Вот это удача!
Я смотрю на паренька в проулке и складываю два пальца на груди.
«Как его зовут?»
Парень вновь крутит рукой, изображая воронку. Значит, он может сказать имя только лично.
Оглянувшись на Бака, все еще раздающего автографы, я осторожно снимаю блокировку дверей летмаша и выхожу на улицу.
Нет, нет! Я не буду рисковать и заходить в темный переулок. Я остановлюсь в трех шагах, на освещенной улице и попрошу незнакомца крикнуть имя.
Риск минимален.
Еще раз оглянувшись по сторонам, я делаю парочку торопливых шагов по направлению к проулку, но, когда до фигуры в капюшоне остается не больше десяти шагов, останавливаюсь.
Касаюсь двумя пальцами груди: «Как его зовут?»
Фигура едва заметно вздрагивает, словно… Он что, смеется? А в следующий момент незнакомец снимает капюшон, и я понимаю, как ошиблась.
Это был не парень, это был мой герой.
– Май? – Слова рвутся из моего горла, прежде я успеваю сообразить, что стою посреди оживленной улицы.
Жест рукой – «следуй за мной», и фигура растворяется в темноте переулка.
Нет, я не пошла следом. Я побежала, невзирая на высоту каблуков и ноющую от боли ногу. Потому что встретить Май – это все равно что… что… Не знаю даже, с чем сравнить!
Забежав в переулок, я притормаживаю, боясь оступиться среди кучи типичного для улиц хлама. И куда только роботы-уборщики смотрят?
Слышится негромкий щелчок откуда-то сбоку, и раздается простуженный голос:
– Надо быть полной идиоткой, чтобы пойти следом…
Я медленно оборачиваюсь и щурю глаза, надеясь сквозь темноту разглядеть заманившего меня сюда человека.
Криво остриженные давно не мытые светло-русые волосы, экзотический разрез глаз медового цвета и приметный рваный шрам, идущий от левой губы до середины щеки.
Да, это определенно она.
Встретить Май здесь так же неожиданно, как увидеть в ее руках пушку, направленную четко мне в грудь.
– Я могла убить тебя четыре раза, – с укором говорит она и криво улыбается краешком губ. – Ты совсем не думаешь о своей безопасности.
– Я обязана тебе жизнью, – улыбаюсь я в ответ, ни капли не смущаясь пистолета. – Будет справедливо, если ты заберешь долг.
Май насмешливо фыркает и опускает ствол.
– Меня всегда коробила твоя патетика, – морщится она. – Ведешь себя как размазня.
Я снова улыбаюсь, раскрываю руки для объятий и делаю шаг навстречу.
– Во-у! – отпрыгивает она в сторону. – Ты чего это задумала? Знаешь же, как я отношусь к нежностям.
Я покаянно опускаю голову и улыбаюсь.
Май всегда любила казаться бесчувственной колючкой, не склонной к привязанностям. Этаким агрессивным ежиком, казалось бы, неспособным ни к кому хорошо относиться. Возможно, это ошибочное мнение о ней Бурого и других охранников завода и спасло всех нас тогда.
Воспоминания приходят неожиданно. Я столько раз пыталась вычеркнуть из памяти все случившееся, но есть в жизни вещи, о которых невозможно забыть.
– Ой, ну хорош! – морщится Май, скорее почувствовав, чем заметив, что мои глаза немного увлажнились. – Смотришь на меня с таким обожанием, как брошенный у дороги щенок. Бе-е, аж тошно!
Она права. Я никогда не была сентиментальной. И сегодня не тот день, когда надо начинать.
– Май, тебе что-то нужно? – обеспокоенно спрашиваю я. – Деньги, укрытие, связи… Любая помощь! Только скажи, что мне сделать?
Она отмахивается от моих слов, как от назойливых мушек, просыпающихся на Церере каждый сезон.
– Ты лучше о себе подумай, – простуженно ворчит Май. – Знаешь Борова? – уточняет она и, дождавшись моего кивка, продолжает: – Один из его ребят болтал про нападение на тебя. Сказал, что улицы в очередной раз спасли богатенькую подстилку, и никто об этом даже не узнает.
Взволнованно оглянувшись в сторону освещенной улицы, я с запозданием думаю о Баке. Надо было предупредить его… Но кто же знал, что я встречу Май!
– Знаешь, кого мне надо поблагодарить? – Она отрицательно качает головой, и тогда я решаюсь на новый вопрос: – Знаешь, кто такой Душитель?