Лина дотащилась до ванной, медленно стянула полотенце. Рваная косая рана прозрачно намекала, что останется шрам. «Нужно продезинфицировать». Оставшись в майке и джинсах, аккуратно промыла место укуса с мылом, крепко сцепив зубы. Болело адски, но, к счастью, повреждение не требовало наложения швов. Пластырей, естественно, не нашлось, потому шею пришлось обернуть чистым полотенцем, сложенным в два раза. Темные спутавшиеся волосы увязала в высокий конский хвост. «Так лучше». Под глазами пролегли внушительные тени. «Тот еще видок, конечно». Зато мир вернулся к нормальным цветам, избавившись от сепии. Лина ополоснула лицо и набралась смелости, чтобы спуститься вниз. Она не понимала, почему ей дали целый месяц отсрочки, но очень ясно представляла, что сделает с ней этот выродок, вздумай она ослушаться его приказов. Жить хотелось.
Задержавшись на последней ступеньке, позволила уняться головокружению — перестали прыгать перед глазами звездочки. Остатки убитого вампира образовали внушительные горки пепла у стены, одним пылесосом не обойтись, он тут пылью подавится. Метла с совками обнаружилась в хорошо запрятанном в недрах дома чулане с третьей попытки; уборка растянулась на долгий час, зола в больших черных мешках оказалась не такой легкой, как можно подумать. Когда с чисткой было покончено, Лина устало умыла руки и села на деревянный стул у обеденного стола перевести дыхание и привести мысли в порядок. «Он сказал не пытаться звать на помощь, значит ли это, что я не смогу даже позвонить? Что за бред?» Спортивная сумка так и лежала в прихожей, где ее бросили, телефон мирно спал в переднем кармашке. «Дурак», — Лина с усмешкой принялась набирать номер тренера, как плечо обожгло раскаленным металлом. Пальцы выронили мобильный, будучи не в силах его удержать. Ирис вспыхнул алым пламенем, кожу словно содрали живьем, и погас. Тяжело дыша, Лина порадовалась, что сидела, потому что иначе точно бы размозжила голову об острый угол стола.
— Сволочь кровососущая, — тихо проговорила она. Почудилось, что где-то далеко кто-то крайне невыносимый громко рассмеялся.
— Мисс Винтер, вы понимаете, что нарушили сразу два пункта Будапештской конвенции?
Лина скрипнула зубами, правой рукой выставив тарелку с непрожаренным бифштексом перед вампирским мурлом, после налила красного вина немного меньше половины бокала. В пять часов пополудни Его Высочество изволили спуститься к обеду и теперь заставляли за ним прислуживать охотницу, чье терпение было уже на пределе.
— Во-первых, вам нет восемнадцати и вы вышли на охоту. — Лина никак не могла решить, что ее раздражает больше: то, что ей приходится на цыпочках ходить перед монстром, или то, что он до зубной боли томно-зануден. Честное слово, первый раз в жизни она встретила настолько утомительное существо! Если бы он участвовал в гран-при зануд, то занял бы уверенное второе место просто потому, что никому не хватило бы сил дослушать его победную речь на первом. — Во-вторых, вы убили стригоя без разрешения на то. Стоит напомнить, что без лицензии на убийство вы имеете право охотиться только на гулей? Полагаю, вы знаете, что даже за нарушение одного из этих пунктов полагается смертная казнь. Не только вам, но и вашему тренеру по причине допущения подобной ошибки.
А вот на этом месте Лина чуть не выронила графин, поспешно отставив его на столешницу и замерев. Она, конечно, знала, но почему-то совсем про это забыла. «Как так? Получается, если этот гаденыш меня сдаст, а он точно меня сдаст, Патрик умрет?» Патрик почти заменил отца, он, являясь членом старинного клана охотников, обучал молодняк непростому ремеслу.
— Думаю, вы должны оценить мою доброту. — Нож вонзился в мясо, сочная кровь выступила на коричневой зажаристой корочке. — Я не собираюсь сообщать о вас Регентскому совету или отцу, не сейчас. — Разрезал на тонкие длинные и аккуратные полоски вдоль волокон. — Мы решим неловкий вопрос вместе через месяц. Если будете хорошо себя вести, никто еще не пострадает.
Темный взгляд на миг оторвался от пищи, обратившись к Лине. «Он смотрит на меня так же, как на свой бифштекс».
— Вы будете хорошо себя вести?
Ударение на глагол. Как и утром, она смогла только кивнуть, по виску скатилась капля пота. За ее ошибку не должны расплачиваться другие — ни мать, ни тренер, ни лучшая подруга, ни кто бы то ни было еще.
— Люблю понятливых. Я разрешу вам позвонить, скажете, например, что уехали в срочную командировку к троюродной тетушке. Надеюсь, вы не настолько глупы, чтобы пытаться что-то предпринять. Вы ведь понимаете, что это не останется безнаказанным.
О, да, она понимала. Лина машинально глянула на татуировку на плече: этот цветок бы не позволил выдавить лишнего слова. Словно в подтверждение ее мыслей по лепесткам пробежал слабый отблеск пламени.
— В таком случае, вы свободны на вечер. В девять часов принесите чай в кабинет.
Он отставил полный бокал, только пригубив слегка, и поднялся. «Почти ничего не съел», — подумалось на автомате, когда Лина занялась посудой. «Видимо, человеческая еда им и вправду не нужна». Остатки обеда полетели в мусорную корзину. «Принести чай ему в кабинет, понимаете ли. Такое чувство, что этому кровососу семьдесят лет как минимум». Чем больше она узнавала Дагера, тем сильнее охватывала исступленная ярость, порожденная сухой ненавистью. Но животный страх, при первой встрече пустивший ростки в сердце, никуда не делся, наоборот. С каждым словом, движением, лениво-спокойным взглядом темных глаз Лина отчетливее видела грань между ней и вампиром, разделявшую на хищника и жертву. Она совершенно точно являлась овцой на заклание, а ведь готовилась охотиться на существ ночи! «Вот каковы морои». Высшие, элита вампирского общества, так называемые, рожденные вампирами. Она не встречала их раньше, даже обычных стригоев видела только в обучающих материалах, а сейчас они с высокородным аристократишкой под одной крышей, и ее обуревает первобытный ужас. Хороша ситуация, ничего не скажешь. «Ладно, не время об этом думать. Нужно позвонить матери и тренеру, отправить сообщение Саре, а потом я как-нибудь со всем разберусь». Лина сполоснула руки и набрала знакомый номер. Вдохнув воздуха в легкие побольше, она приготовилась долго и изящно врать. Что-что, а это у нее получалось чертовски хорошо.
— Девяносто два. — «Скотина монстрячая». Лина подняла корпус, локтями коснувшись согнутых коленей, легла лопатками обратно на пол. — Девяносто семь. — «Да чтоб ты сдох, тварь нечестивая». Еще согнуться-разогнуться пару раз. — Сто.
Она выдохнула, сев и прижав ладонью шею. Рана почти затянулась, белесые неровные линии сеточкой пролегли кругом двух точек. Пощипывало, но в целом жить можно. Сегодня Лине пришлось наплести с три короба, вспомнив и стажировку, и больного дядюшку Сэма, и больничный матери… Последней соврать оказалось проще всего, сказала, что лагерь Академии переезжает в палатки на месяц. Тренеру же пришлось наобещать разных справок и подписных листов. Конечно, достать их было невозможно, но какая разница, если через месяц ее пустят на корм голодным вампирам? Потому Лина весьма бодро согласилась на все поставленные условия: помирать, так с музыкой. Часы отсчитали без пятнадцати девять, охотница тяжело поднялась. У нее было пять минут на быстрый душ, а после следовало заварить чай вампирскому снобу.
Клыкастая морда не заметил чужого вторжения в святая святых. Погруженный в чтение тяжеленных талмудов, он делал заметки на гербовых листах настоящим чернильным пером («Пафосник!»), периодически пролистывал отсканированные листы, высвечивавшиеся на девятнадцатидюймовом мониторе, изредка сверялся с чем-то и на планшете, лежавшем на краю огромного стола. «И куда мне поднос приткнуть?» Лина замялась на пороге, попытавшись сообразить, что делать с сервизным богатством, но Джош вовремя подсказал, махнув рукой в сторону дубового комода, при этом не оторвавшись от своих, безусловно, крайне важных записулек. Охотница быстро прошла вперед, поставила поднос, нерешительно замерев. Что дальше-то, уходить или как? Она покосилась через плечо на вампира, но тот вновь с головой ушел в свои исследования, учебу, работу, чем бы он там ни занимался, не выказав никакого участия в разрешении ее дилеммы. Как бесило! Поджав губы в тонкую линию, чтобы ненароком ничего не ляпнуть, Лина заварила чай, подхватила чашку, подошла к столу и пихнула ее под самый королевский нос, поставив на старинный, заляпанный чем-то ржавым по краям пергамент.