— Проснулись?
Тихий голос нарушил тишину дурацким вопросом, отрешенно охотница подумала, что странно подобное спрашивать у человека, севшего на постели. Если он не лунатик, конечно. Однако Лина все равно неспешно кивнула, потом перевела взгляд на настенные часы: четыре утра, скоро рассвет, но пока солнечных лучей не видно над горизонтом.
— Вы голодны?
Будто сразу вспомнив о том, что с прошлого утра ничего не ел, желудок предательски громко уркнул. Охотница нехотя устроила ладонь на животе, чтобы хоть как-то приглушить сосущее чувство голода, возникшее в мгновение ока.
— Я прикажу Джеймсу…
— Не надо, сама сделаю.
Лина протестующе взмахнула рукой, бодро вскочив, но тут же охнула, завалившись на бок и вцепившись в столбик кровати, чтобы не упасть. Колени отдавали ватностью, и чужие руки подхватили, осторожно помогая сесть обратно. Голова кружилась. Охотница приложила ладонь ко лбу, потерла, попытавшись прийти в себя. Окружающее представлялось нереальным и картонным, привычный мир вдруг сместился в 2д плоскость.
— Что со мной? — прохрипела Лина, облокотившись на подсунутые под спину подушки.
— Вы устали, это бывает после лечения. Обычный человек его бы не смог пережить, но метка, поставленная мной, изменила вас. Я не думал, что ирис сможет пустить корни.
Джош проговорил что-то еще, но Лина не услышала, поглощенная собственными размышлениями и попытками остаться в сознании. Жутко захотелось пить, охотница попросила воды, позабыв, что просит помочь ей самого ночного принца. По правде, сейчас ей был совершенно безразличен его статус, она и вовсе об этом не вспоминала, как и о том, что перед ней вампир, а не человек. Джош поднялся, вышел из комнаты и вернулся через десять минут с подносом в руках, на котором обнаружился графин с питьевой водой и стакан под него, легкий завтрак из яичницы, фруктового салата и тостов с джемом, а также чашка кофе. Охотница кое-как села, поднос поставили прямо на кровать, оказалось, что у него были маленькие раздвижные ножки, позволявшие преобразовать его в столик. Сделав глоток кофе, Лина блаженно прикрыла глаза. Чувства начали возвращаться в привычную область. Подумалось, что за все время с момента пробуждения укус больше не беспокоил. Она скосилась на плечо, но не смогла разобрать, что с ним, и Джош подал маленькое зеркальце, вытащенное из ящика прикроватной тумбы. Лина всмотрелась в собственное отражение, выглядела она явно не лучшим образом: под глазами залегли синие тени, щеки впали, будто не ела неделю или две, кожа казалась слишком бледной и сухой. Охотница с опаской оттянула ворот рубашки, отстраненно подумав, что, должно быть, вампир одел ее, ведь одежду порвали во время ритуала. Ранка затянулась, на шее остались две тонких белесых точки, кожа вокруг окрасилась розоватым цветом. Фиолетовые вздувшиеся вены побледнели, вернувшись к обычному виду, стали едва заметны синевой под кожей. Лина хмыкнула, отложила зеркальце в сторону, принявшись за завтрак. По крайней мере, ее мучили не зря. Джош сел в глубокое кресло рядом с постелью, сцепил пальцы в замок. Уже прикончив половину еды, охотница подумала, что поступает невежливо и надо предложить ему тоже.
— Буфешь? — с набитым ртом спросила она, вампир покачал головой.
— Благодарю, я не голоден.
Лина быстро дожевала яичницу, желудок благодарно мурлыкнул, заставив запить трапезу водой. Из-за спешки охотница поперхнулась и закашлялась, вампир обеспокоенно подошел, легко похлопав по лопаткам.
— Я в порядке.
Сиплый голос вряд ли можно было соотнести с утверждением о «порядке», но Джош поверил. Или сделал вид, что поверил. Лину, в принципе, устраивал любой вариант. Она доела, отставила тарелку и принялась за кофе, теперь уже неспешно распивая напиток и то и дело поглядывая за окно, далеко за деревьями небо посерело, значит, вскоре ожидалось пришествие рассвета. Символичное начало новой жизни.
— Как вы себя чувствуете?
— Хорошо.
Не соврала, ей действительно стало немного лучше, будто кто-то починил сломанный механизм, поставив все детали на место. Лина придирчиво осмотрела собственные руки, тело не только избавилось от заразы, но стало сильнее само по себе и ощущался так словно, хоти она того, смогла бы прыжком вскочить на крышу здания. Ирис на плече полностью окрасился в нежно-сиреневый цвет, как если бы впитал в себя всю заразу и поглотил ее, преобразовав в мощь.
— Вы свыклись с меткой, в вас больше нет испорченной крови. Это как… Как это по-человечески будет? Прививка, я думаю. Организму человека свойственно вырабатывать иммунитет после тяжелой болезни. Люди болеют в детстве, чтобы организм выработал защитные антитела и впоследствии во взрослом состоянии болезнь их более не побеспокоила. Также и здесь. Ваш организм справился, и теперь вы стали полноценной частью нашего общества.
Лина склонила голову к плечу. «Вампирская ветрянка какая-то», — отрешенно подумала она.
— А если бы тело не выдержало?
— Вы бы умерли.
Он ответил спокойно и без эмоций, в другой раз охотница бы взбеленилась и начала возмущаться, но сейчас отчего-то она приняла сказанное как данность, видимо, успела привыкнуть к особой вампирской логике, не поддающейся здравому смыслу. Им, все-таки, абсолютно плевать на людей. «И не только на них». Точно, сейчас охотница понимала особенно четко: им было плевать не просто на людей, их не волновали все слабые существа, морои рассматривали мир исключительно с позиции силы, причем в это понятие могло входить что угодно от непосредственной силы до денег и даже красоты. Все, с помощью чего можно получить преимущество над другими, то, что действительно имело для них значение.
— Теперь я твоя слуга навечно?
Джош подхватил поднос, убрал его в сторону на деревянный стол, сам сел рядом. Его холодные пальцы накрыли ладонь с чашкой.
— Вас это беспокоит?
Охотница задумалась. Удивительно, но отчего-то ее совсем это не волновало. Старая жизнь представлялась чем-то далеким и нереальным, словно не существовала никогда, будто старой Лины не было. Она уже не могла представить себя отдельно от этого дома, от вампирских выродков, от прекрасного и опасного ночного принца. Как если бы она действительно стала частью этого общества, влилась в него.
— Нет.
Даже не соврала. Джош улыбнулся одними углами губ, а потом потянулся вперед и неумело и коротко поцеловал, дохнуло морозной свежестью и вишней, будто перед этим он съел тонну освежающих леденцов. Пальцы дрогнули, хорошо, что кофе остался лишь на дне, а то бы выплеснулся на простыни. Лица коснулась ладонь, мягкое поглаживание, заставившее прильнуть к руке будто дворовая псина к неожиданной ласке. «Правильно». Картинка сложилась, все казалось верным, части мозаики встали на свои места. Никогда еще охотница не чувствовала себя настолько… Дома.
— Я позабочусь о вас.
Тихое обещание, поцелуй в лоб небрежным касанием, Лина ухватилась за манжету, скользнув по ней ногтями. Она больше не боялась метки, не боялась ночного мира и самих тварей, обитавших в нем. Она стала одной из них, и это оказалось тепло и приятно. Зачем она сопротивлялась раньше?
— Ты уходишь?
— Мне следует вернуться к работе.
— Но ты ведь не спал.
Во взгляде темных глаз промелькнули песчинки грусти, Лина неловко отставила чашку на тумбочку и прижалась к вампиру, крепко его обняв. Ее сердце билось быстро, громко, но и его отстукивало ритм в унисон. Теперь она слышала это единство музыки, проникалась им и отзывалась на него.
— Это ничего. — Погладили по волосам. — Вы сейчас как в дурмане, это пройдет, отдохните. Вы потребили слишком много нашей энергии, потому так слабо чувствуете себя. Через пару дней станет легче.
— Я потеряю тебя?
Он усмехнулся так непривычно, что охотница вздрогнула.
— Нет, наша судьба теперь связана, хотите вы того или нет. Уверен, вы не раз еще пожелаете мне смерти из-за этого и, возможно, будете правы, но теперь ничего не изменить. Ирис расцвел, и мы все за то в ответе.