Однажды я видела отца пьяным. Тогда у мамы случился очередной приступ. Она разбила зеркало и сильно порезалась, крича что-то о том, что все мы умрем, что магия умрет, а магглы уничтожат себя, оставив только выжженную землю. Что все мы прокляты, особенно наша семья...
От страха я тогда забилась под кровать, прикрыв ладонями уши, надеясь, что мне хватит сил переместиться как можно дальше от этого ужаса, от этих криков, но мне было всего шесть лет и все, что я могла – это заставлять свои игрушки летать по воздуху.
Я даже не помню, как уснула, прямо под кроватью, заплаканная и охрипшая от рыданий. Господи, я так боялась, что отец может меня услышать, поэтому плакала, прикусив зубами подушку.
Проснулась я посреди ночи в абсолютной тишине. Спустившись на кухню, чтобы выпить воды, я увидела папу, наливающего себе в бокал янтарную, немного мутноватую жидкость из бутылки, к которой мне строго-настрого запрещалось прикасаться.
Он сидел за столом, его взгляд блуждал в пространстве, а по щекам текли слезы. До сих пор не могу простить себе, что тогда не подошла к нему, а осталась стоять в дверях.
Хоуп ущипнула меня за руку. Иногда мои воспоминания погружают меня в какую-то темную бездну, похожую на мерзкое болото, из которого с каждым разом все труднее и труднее выбраться.
Тряхнув головой, я натянула «дежурную улыбку» и заметила миссис Барберри.
- Ну, что, надеюсь, мне не придется проверять ваши списки? – заботливо спросила она. Интересно, какие черти скрываются за беззаботным обликом этой леди? Ну, конечно, кроме Тёмной метки…
- Мы готовы пойти домой, мама, – сквозь зубы проговорила снова помрачневшая Хоуп.
- Вот и хорошо, нечего юным девушкам делать среди этих отбросов, – пропела миссис Барберри, покосившись на веселую компанию, не замечая, как изменилась в лице ее дочь.
Лучше помалкивать рядом с ней. Хорошо, что это получается у меня лучше всего. Я взяла ее холодную, словно мороженая рыба, ладонь и вновь ощутила себя в тесной, удушающей трубке. Секунда, две, и вот мы уже приземлились на лужайку возле особняка Барберри.
У меня захватило дух. Четырехэтажное, абсолютно белое здание, с гигантскими колоннами и мраморными львами выглядело, словно дворец из сказки. Наш двухэтажный дом, постройки времен Джонатана Свифта, казался просто сарайчиком для кур на фоне этого великолепия. Повсюду были кусты роз: белые, красные, нежно-розовые. Аромат просто кружил голову!
Отмахнувшись от цветочной феи, запутавшейся в моих волосах, я ободряюще улыбнулась подруге, понимая, почему она пригласила меня в гости. Только я знала, как она ненавидит находиться дома, быть под постоянным надзором педантичной, придирчивой матери, для которой сад важнее родной дочери.
- Ну как? – светясь от гордости, обратилась ко мне миссис Барберри.
- Здесь очень красиво! – почти не соврала я, ощущая, как к горлу подкатывает желчь.
- Хоуп покажет тебе здесь все, правда, милая? – не глядя на дочь, пропела она, – я пока что прикажу эльфам приготовить ужин.
Она первой поспешила внутрь дома. Казалось, сад даже оживился с появлением хозяйки. Все листочки затрепетали, хотя в воздухе не было ни малейшего намека на ветер, а цветы словно склонились в почтении.
- Уйдем отсюда, – прошептала Хоуп, – иначе они сожрут нас.
- Что ты имеешь в виду? – опасливо поинтересовалась я.
- Цветы. Думаешь, маман удобряет их драконьим навозом?
Я поежилась, а Хоуп озвучила мои самые ужасные подозрения.
- Раньше она обходилась мертвыми животными: коровами, свиньями, но, после того, что случилось перед каникулами… Ну, ты понимаешь о чем я… Она скормила своим розам по меньшей мере восемь магглов.
По спине пробежал мороз. Без лишних слов, Хоуп потащила меня за руку, уворачиваясь от тянущихся к нам веток с острыми шипами. Кажется, я смогла выдохнуть, только оказавшись внутри.
Паркет в холле был отполирован до слепящего глаза блеска. Лучи заходящего солнца играли всеми цветами радуги, отражаясь в гигантской хрустальной люстре.
На белоснежной лестнице нас встречали.
Миссис Барберри, которая успела переодеться в черное шелковое платье, шлейф которого красивым водопадом падал с ее плеч и его конец терялся где-то на втором этаже. И мистер Барберри. В отличие от жены, он не отличался особенной привлекательностью: низенький, лысеющий, он больше походил на гнома-переростка в дорогой мантии. А глубокие морщины на лбу и вокруг рта выдавали в нем человека жесткого, привыкшего к гневу.
- Добро пожаловать, Морриган! – высоким голосом проговорил он.
- Спасибо, – от неожиданности растерялась я, – я тоже рада быть здесь.
- Мама, можно мы поедим у меня в комнате? – перебила меня Хоуп.
По лицу миссис Барберри скользнула тень, но она улыбнулась, обнажив идеально ровные, белые, словно жемчуг, зубы.
- Да, я прикажу эльфам подать еду туда.
Щека ее нервно дернулась. Кажется, Хоуп нарушила ее планы устроить званый обед по всем правилам: с кучей столовых приборов, блюдами с совершенно непроизносимыми названиями и кучей вопросов о том, чем занят сейчас мой папа. О, Боги, спасибо тебе, Хоуп.
Ее комната находилась на третьем этаже. По размерам она была чуть больше нашей спальни в школе, правда здесь был огромный балкон, на котором я увидела телескоп последней модели. Хогвартсу такие и не снились.
По сравнению с остальным домом, здесь было по-настоящему уютно. Двуспальная кровать с красивым пологом, диванчик со множеством подушек, и книги, которые были повсюду, даже на подоконнике.
Я не успела открыть свой рюкзак, как дверь тихонько заскрипела, и вошли эльфы. Опасливо глядя на Хоуп своими глазками-блюдцами, они внесли подносы с едой и аккуратно составили их на круглом столике, украшенном позолоченными рунами, который стоял аккурат в центре комнаты.
Раскланявшись и при этом не издав ни единого звука, домовики скрылись в коридоре. Хоуп вздохнула и заперла за ними дверь.
- Ты хочешь есть? – устало спросила она.
- Честно говоря, у меня пропал весь аппетит.
- Вот-вот, мороженое было вкусное. Оставим это до утра, – она небрежно махнула рукой в сторону подносов и плюхнулась на кровать.
Я оставила свои вещи и устроилась рядом с ней, с наслаждением чувствуя мягкую перину.
- Можно я посплю у тебя? Не хочу ночевать одна в какой-нибудь ужасной гостевой комнате с ангелами на потолке и бархатными шторами.
Хоуп засмеялась.
- Конечно можно. Родителям все равно наплевать, они здесь не появятся после того, как ты не высказала восхищения возможностью провести с ними вечер за светской беседой.
- Это тебе спасибо. Как ты думаешь, они любят друг друга?
- Ха, – хмыкнула Хоуп, – что за вопросы, Мо? Тебе ли не знать, как у нас заключаются браки?
- Отец отказал Люциусу Малфою в очередной раз. Не понимаю, какой у него может быть резон мечтать о нашем браке с Драко? Моя семья бедна, словно церковные мыши.
- Кажется, он готов закрыть на это глаза ради чистокровных внуков. Представляю, как вздохнул с облегчением Драко. Бедняжка, он сохнет по Астории.
- Откуда ты знаешь?
Хоуп снова рассмеялась, и на ее щеках появился румянец.
- Он плакался мне весь Святочный Бал. Я обещала сохранить это в тайне, но я такая непостоянная, – хихикнула Хоуп.
- Слава Богу, что я отказалась с ним пойти, – выдыхаю я, – вообще, одной было очень даже мило!
- Интересно, долго ли продлится твое одиночество…
- В смысле?
- Даже Уизли сегодня побили рекорды придурковатости, только бы привлечь твое внимание!
- Не знаю, – задумчиво отвечаю я, – я как-то не обращаю на это внимание.
- Зря, – коварно шепчет мне Хоуп, – нет ничего лучше, чем поцелуи.
На этот раз по телу прокатилась горячая волна зависти. Хоуп целовалась с кем-то? Моя странная, мрачная, вечно что-то читающая Хоуп целовала парня?
- Рассказывай, – в тон ей шепчу я. За окном совсем стемнело.