А он не скучал. Доктора все прибитые, с атрофированными чувствами. Потому что на трупах в институте учатся и спирт этиловый бухают литрами. А еще, они медсестер своих трахают членом, как отбойным молотком. Интересно, Барс свою секретутку тоже поебывает?!
Ох, злости во мне накапливалось все больше.
Это ж надо было попасть именно к этому наглому борзому мужику, по которому я заревела все подушки.
— Сплевывай, — ровно говорит Барс.
И что б его молния поразила на месте, я сплевываю прямо ему на халат.
— Козел. Не скучал, говоришь, — я порывисто пытаюсь встать.
А здоровый бугай прижимает мои плечи и начинает ржать, как дикий конь в поле.
— Куда собралась. Сиди, дура. У тебя нерв оголен. Сейчас наркоз пройдет на стены полезешь. Нам шестерку надо обработать. Потом я тебя еще трахну и только тогда отпущу. Уговор был таков, — говорит и не краснеет.
— Пошел ты к чертовой матери. Я обиделась, — тщетно пытаюсь вырваться. А придавлена так, словно на меня стена бетонная обрушилась.
— Лежи, не брыкайся. Не скучал я. Не скучал. Охуевал без тебя. С ума сходил. Думал, ты уехала и не вернешься. Отец твой сказал, что ты с мужем развелась и уехала с очередным ебарем на Кипр, — зло цедит сквозь свои идеально ровные зубы, а зрачки ледяные, словно в них ртуть плещется.
Уехала… с кем?!
Я пытаюсь вспомнить. Ну да. Папа отправил со мной своего юриста, Котова Данилу. Тот в первые дни ко мне пристраиваться пытался. Лютики ромашки охапками носил. Инжир и гранаты дарил килограммами.
Это что ж получается, папа решил меня со своим другом тогда свести. И видно похвастался Денису, как удачно дочь сплавил. Ему мой муж с первых дней не нравился. Сейчас я, конечно понимаю, что не зря. Кобелина он оказался знатный.
Но все же…
Улыбаюсь шире. От борьбы с Барсом аж жарко стало. Вот мужик скала.
А все-таки скучал… Думал обо мне, выспрашивал.
Похвально. Тогда ладно. Пусть долечивает шестерку. И обязательно трахает меня после.
— Вот так. Сиди спокойно, я халат переодену, — Денис убирает руки с моих плеч. На коже горят следы от грубой хватки.
И нет. Мне не стыдно, что я плюнула в него. Жалко, что в непроницаемую морду не попала. За все годы, что он меня терроризировал собой. Натуральный гад. А еще клятву Гиппократа давал. И при этом меня мучал так бессовестно и жестоко.
Барс достал из шкафа сменный халат. Я с удовольствием полюбовалась широкой спиной с покатыми плечами. Он вроде плаванием занимался всегда, даже разряд мастера спорта имелся.
Хороший мужик. Статный, крутой.
Таких на Кипре я не встречала. Все сейчас модные и лощенные, как педики. Загоревшие и намасленные бабскими кремами.
А этот из старой школы. Гребанный викинг. И лицо скандинавского типа, и волосы светлые.
Шесть лет, что проползли очень медленно без него рядом, совсем не испортили впечатление о нем.
Брутальный и мощный. Кажется, рельеф его тела стал более угрожающим.
— Ну что, сладкая стерва, продолжим? — с ухмылкой говорит Барс, выдергивая меня из мыслей, где я уже верхом на этом жеребце и скачу на встречу оргазму.
— Может трахнешь сначала. Подколи просто лекарство, — с милой улыбкой на один бок, говорю, как истинная леди.
Денис смеется шире. Я не помню, видела ли я его улыбку раньше. Но сейчас он просто верх брутального очарования. Удивительно, как в таком мужике умещается столько харизмы и обаяния. Мечта.
— Ириска, не страдай херней. Открывай рот. Еще натрахаемся, — многообещающе подмигивает он. И, кажется, у меня в трусах снова сошла лавина. Потому что все пульсирует и белье можно выжимать.
Искуситель.
— Ладно, дядя доктор. Только давай быстрее. Ты ведь профессионал, — подмигиваю ему в ответ и кончиком языка веду по кромке верхней губы.
Взгляд Барса тяжелеет пропорционально члену, который снова начинает выпирать. Пусть тоже страдает со стояком. Ибо нехер порядочных девочек обламывать.
— Ох, сучка, — качает головой, — Надо было тебе без наркоза нервы удалять. Надо проверить, может у тебя во рту ядовитые железы имеются.
— Если член твой не отравила, то значит можешь не беспокоиться, — так и быть, распахиваю рот.
— Отравила. Столько лет одну тебя хочет, — отвечает Барс задумчиво и совсем серьезно.
И мне больше не хочется дерзить и провоцировать. Мне, бляха, хочется, чтоб он поскорее долечил эту гребанную шестерку. И, наконец, сделал то, о чем я мечтаю все влажные ночи. Трахнул меня!!!
Глава 3
Наверное так долго мне пломбу никогда не делали. Челюсть онемела, слюноотсос едва справлялся с потопом под языком, а Барс все отвлекался. Пялился то на сиськи, то на ноги.