– У тебя сломано ребро, не двигайся.
Впервые за день Ретт улыбался, его мягкий и игривый тон вызывал доверие. Он смотрел на девушку и радовался тому, что кроме убийств он способен и спасать людей от гибели.
– Есть хочешь?
Эвелин еще не доконца открыла глаза, но уже поняла, где находится. Её это точно не радовало.
– Где он?
– Братец Эшли? На кухне, то ли пьёт, то ли ест. Мне без разницы, если честно.
– Что случилось?
– Громила пытался нас убить, я не успел вовремя отреагировать, но смог сбить его руку. Так что вместо вытекающихся мозгов у тебя лишь сломанное ребро.
– Тебе смешно?
– Да, не знаю почему.
– Дебил. Почему ты меня сюда приволок?
– Мой дом скорее всего уже захвачен, а больницы патрулируют. Предполагаю, они начали охоту на нас, так как они меня разозлили, и я это просто так не оставлю.
– Будешь мстить?
– Будем, ты мне будешь помогать.
– И какой план?
– Не знаю.
Брови девушки поднялись от изумления.
– Сейчас тебе нужно отдохнуть, придти в себя, а потом мы и подумаем об этом.
– В то время как на нас охотятся, а мастерская Эшли- единственное место, куда я «должна» пойти в случае чего. Разумно.
– Ох уж этот твой сарказм, не волнуйся, вечером мы отсюда уедем. Я знаю одно укромное местечко.
Девушка легла и закрыла глаза руками.
– Хочешь завтрак в постель?
– Угу.
Ей нельзя было вставать. Ретт пошёл на кухню. С наступлением света дом заиграл новыми красками. Чёрные обои, что покрывали в ещё больший мрак, в ночи казались болотисто-зелёными. Столик перед дверью. Письма со счетами- видать, у Эшли были проблемы с мастерской. У кого нет денег, тот не может позволить себе починку машины, если таковая в принципе иимеетс.Ну а те, кто способен заплатить за починку машины, не поедут сюда. Редкие случаи, когда мелкие сошки в крупных предприятиях заплутались в городе и пытались уточнить у мастера путь, и в качестве благодарности соглашались на платный осмотр или замену масла. Свет в доме практически не включался – к чему лишние траты, когда их можно избежать – весь дом сам по себе веял сыростью и мраком.
Эшли уткнулся лицом в стол. Ранее утро, но две пустые банки из-под пива выдавали его страсть. Омлет с картошкой, видимо, прослужил в качестве закуски – при других обстоятельствах Эшли всеми силами просил бы о добавке – хорошо, хоть третью тарелку, предназначенную для Эвелин, тот не тронул – Ретт разогрел её на сковороде, набрал стакан воды и устремился к девушке.
Эвелин лежала так же, как и когда убийца покинул её— время ладони на глазах, тело расслаблено. Она заслужила отдых— не каждый день стоишь на грани смерти.
– Я сам тебя покормлю.
– Как романтично,– то ли кокетство, то ли сарказм, но такова была Эвелин,– Поможешь встать?
Ретт просунул руку под её плечи и мягко притянул к себе. Спина уперлась об выступающий подлокотник дивана. Убийца прихватил столовые приборы и аккуратно поделил на кусоч,ки омлет. Вилка тянулась к ней и та покорно ела из его рук.
– Ретт, я хочу поскорее уйти отсюда.
– Ты не хочешь быть у брата?
– Нет, не хочу.
– Вот как, тогда как скажешь, я вызову такси и мы поедем.
– Какой же ты осторожный, вызвать такси, когда нас пытаются найти люди, власть которых немеренная.
– Вызывать такси слишком глупо, так что они и не подумают об этом. Быть умным означает вовремя притвориться глупым.
Девушка уплетала куски омлета из рук убийцы, ей это даже нравилось. Эвелин всё больше и больше приходила в себя. Рана на груди болела куда меньше, чем ровно час назад.
– Спасибо тебе большое, было очень вкусно. Даже не знаю, как я могу тебя отблагодарить.
Глаза цвета лазури устремились на Ретта. Иногда поражаешься тому, насколько может быть прекрасен человек, когда его лицо на расстоянии готового для поцелуя.
– Пить будешь?
Слова Ретта словно лезвие вырезали столь романтичный момент. Эвелин уже была готова сомкнуть его губы меж своих, но резкий вопрос взбудоражил её.
– Да.
Она выпила целый стакан за один глоток и попыталась встать. Боль была острой, будто она получила ещё одну пулю.
– Лежи, я сам всё сделаю. Да и твоему братцу оставлю немного вечнозелёных.
– Ты так добр.
– Эти слова адресованы убийце? Странно.
Эвелин лишь хихикнула и легла на диван. Ретт собрал посуду и отнёс на кухню. Эшли там не было. Ретт не придал этому значения, может пошёл открывать мастерскую, часы уже пробили восемь. Ретт прислонился к раковине, протянул руки к холодной воде. Кожа огрубела. Кое где были рубцы и шрамы. Убийца испустил выдох. Протяжный.