Она издает крик разочарованного, злого удовольствия, звук, какого я никогда раньше от нее не слышал, когда она извивается на моих пальцах, ее возбуждение и моя сперма покрывают их, когда она дергается и царапает одеяло, ее стоны наполняют комнату, когда она жестко кончает мне на руку.
Я ухмыляюсь.
— Хорошая девочка, — говорю я ей, высвобождая пальцы и вытирая их о внутреннюю поверхность ее бедра. — Теперь полежи здесь немного, и пусть все утрясется. У меня есть дела.
— Я думаю, что трахаться с Уильямом мне нравилось больше! — Сирша кричит, когда я начинаю выходить из комнаты, и я останавливаюсь, оборачиваясь в дверях, чтобы посмотреть на нее.
Что-то во мне сжимается при виде нее, от возбуждения и каких-то других эмоций, которым я не могу дать названия. Она выглядит чертовски красиво, лежа там, ее юбка задрана до бедер, волосы растрепаны, кожа раскраснелась, виден кремово-белый след моей спермы, прилипший к ее припухшим половым губкам. Она выглядит хорошо оттраханной и великолепной, и у меня возникает внезапное, глубокое желание вернуться к ней, заключить ее в свои объятия и снова ввести в нее свой уже твердеющий член, но на этот раз медленно. Чтобы насладиться этим, прикоснуться к ней, ощутить каждую частичку удовольствия, которое мы можем доставить друг другу. Перестать бороться с ней и вместо этого позволить себе наслаждаться женщиной, которая мне досталась, той, которая могла бы быть настоящим, сильным, способным партнером.
Если бы только я мог позволить себе доверять ей.
— Тебе может нравиться трахаться с кем угодно, — говорю я ей категорично. — Пока у тебя мои дети и ты делаешь то, что я говорю.
Я могу поклясться, что вижу блеск слез в ее глазах, когда отворачиваюсь и закрываю дверь. Уходя, я говорю себе, что мне все равно.
Но я начинаю думать, что это может быть неправдой.
20
СИРША
На следующее утро мне трудно сосредоточиться. У меня первая встреча в моем благотворительном фонде, но мои мысли витают повсюду. Коннор не пришел домой прошлой ночью или он задержался допоздна и спал в комнате для гостей, я не знаю, в какой именно. Я не уверена, что меня это волнует.
Его вчерашнее поведение, когда он заставил меня лечь и раздвинуть ноги, чтобы он мог кончить в меня, как гребаную племенную кобылу, не было бы таким болезненным, если бы не та ночь. В конце концов, это то, о чем мы договорились. Холодный, бесстрастный трах с целью продолжения рода. Но…это было не совсем так. Он не просто холодно трахнул меня. Он использовал мое желание против меня, насмехался надо мной, зная, что я не смогу перестать получать от этого удовольствие. Это не было бесстрастно, это были просто неправильные эмоции. А после той ночи, когда он был так пьян, что притворился Уильямом, это было действительно больно. Потому что теперь я знаю, что там есть что-то еще. Какая-то глубинная часть его действительно хочет меня, даже больше, чем просто трахнуть меня, но он не может этого показать.
Нет, если только он не пьян и не выдает себя за кого-то другого.
Я делаю глубокий вдох, когда выхожу из машины перед огромным зданием, где я арендовала офис для собраний фонда, и поправляю свой черный пиджак. Сегодня, несмотря на жару, я оделась профессионально: черная юбка-карандаш, кремовая шелковая блузка, черный жакет и туфли на высоких каблуках, желая выглядеть соответственно. Женщина, ответственная за свою судьбу.
Я прижимаю руку к животу, стоя в лифте, думая о вчерашнем дне, у меня месячные через две недели, и я уже чувствую нервных бабочек каждый раз, когда думаю об этом. Если я беременна, то все. Я выполню свой долг, и пока это сын, Коннор оставит меня в покое, пока не решит, что хочет еще одного ребенка. Я буду свободна двигаться дальше, спать с кем захочу, как только у меня родится ребенок, и я буду готова к этому… с Найлом.
Найл. Я чувствую небольшой прилив возбуждения при мысли о нем, лишь немного омраченный просьбой Коннора. И в то же время щемящее чувство сожаления. Если я забеременею, я буду свободна от поведения, подобного вчерашнему Коннору, но я потеряю и все остальное. Моменты, когда его сопротивление ослабевает, и между нами возникает настоящая страсть. Ночи, подобные той, что была с “Уильямом”. Удовольствие, которое я получаю от общения с ним, удовольствие, которое, я знаю, я никогда не смогу повторить ни с кем другим, как бы сильно я ни старалась.
Но если я не найду способ отделиться от него, я только разобью себе сердце.
Я выбрасываю мысли из головы, направляясь в конференц-зал, чтобы встретиться с остальными. София и Катерина вернулись в город на встречу, а также Мэгги, которая наконец согласилась помочь, и Саша Федорова, с которой я до этого не встречалась, но захотела пригласить после разговора с Катериной.