Количество сохранившихся до нас саг огромно. Один исследователь высчитал, что, если их все напечатать, они заняли бы до трехсот томов среднего объема. Многие из них возникли в позднейшее время. Но и в интересующий нас древнейший период сложилось уже весьма большое число их. В одном тексте X века сохранился список названий 161 саги, которые возникли до 650 года, а если привлечь другие свидетельства, то число это может быть доведено до 278. Ясно, что запоминание их филидами требовало большого труда, и уже ради одного этого, не говоря о других их функциях, филиды должны были проходить школу обучения, не менее продолжительного и сложного, чем барды. В соответствии с этим, они разделялись на 10 разрядов. Филид высшего разряда — оллам (в позднейшем произношении — оллав) должен был знать наизусть 300 повестей; анрут (2-й разряд) — 175 и т. д., вплоть до филида последнего, 10-го разряда, который обязан был знать всего только 7 повестей. Равным образом, были категории повестей, являвшиеся достоянием лишь высших разрядов филидов.
Все повести были педантически разделены на категории. Прежде всего различались «большие» и «малые» повести, причем здесь имелся в виду не столько объем их, сколько значительность содержания. «Большие» повести по своим темам были разбиты на 17 родов: 1) Взятия замков, 2) Похищения коров, 3) Сватовства, 4) Битвы, 5) Пещеры (т. е. приключения в диких местах), 6) Плавания, 7) Насильственные смерти, 8) Празднества, 9) Осады, 10) Приключения, 11) Похищения женщин, 12) Избиения, 13) Наводнения, 14) Видения, 15) Повести любви, 16) Набеги (или походы) и 17) Переселения. Нередко сага по внешнему признаку искусственно подводилась под ту или иную рубрику; впоследствии, в эпоху письменности, эта условность отпала.
Объем саг, за немногими исключениями, не велик; каждая из них могла быть рассказана в один зимний вечер. Все они имеют эпизодический характер. Правда, делались попытки создать обширные, монументальные эпопеи, и до нас дошли две-три повести огромных размеров и широких по замыслу: Пир Брикрена, Похищение быка из Куальнге, Разрушение замка Да-Дерга. Но попытки эти, вызванные, быть может, знакомством с Энеидой или другими античными эпопеями, явно искусственны. Композиция этих повестей крайне слаба, и они отчетливо распадаются на ряд отдельных эпизодов. Им недостает идейно и тематически развитого стержня, связующего целое, как недостает и соответствующего «широкого» стиля. Народы, находящиеся в стадии родового строя, не создают эпопей. Последние возникают лишь в условиях феодального строя или некоторого подобия его, какое мы находим у античных или азиатских народов.
Вскоре после обращения Ирландии в христианство филиды прекратили свое существование. О последующей судьбе саг нами уже было кратко сказано выше. Они подверглись переработке и рукописным сводкам. Немалая доля участия в этой работе принадлежит монахам, главным мастерам письменности, и в то же время естественным преемникам филидов. Отсюда — известная христианизация саг. Помимо затушевания черт языческих верований, она иногда сказывается и во вставках религиозно-тенденциозных стихов (см. прим. 6 и 8 к саге Плавание Брана), а изредка даже в присочинении новой развязки саги (см. прим. 26 к саге Смерть Муйрхертаха). Однако случаев коренной переработки целых саг не наблюдается. Знаменательна в этом отношении древняя легенда о встрече св. Патрика со свирепым бойцом Кайльте, соратником Финна, дожившим, благодаря дару долголетия, до прихода в Ирландию провозвестника новой религии. Заслушавшись рассказами Кайльте о кровавых его подвигах, Патрик вдруг спохватился, что предается греховному удовольствию; но тотчас же его успокоил голос ангела, раздавшийся с неба: «Не смущайся, Патрик, в этом нет греха: напротив, все, что ты слышал, ты должен с точностью записать для потомства». Впрочем, роль духовенства вообще не следует здесь преувеличивать: из обширной группы переписчиков саг большинство, повидимому, было мирянами.