В переводе моем я, конечно, стремился к максимальной точности, вплоть до передачи, при случае, синтаксической конструкции подлинника. Но все же мне пришлось допустить некоторые отступления. Прежде всего, слишком глубоко различие между нашим языком и языком подлинника (особенно в стихах, о чем речь будет ниже). При подстрочном переводе многие фразы стали бы совершенно невразумительными и потому некоторые упрощения оказались здесь неизбежными. Кроме того, в немногих случаях когда текст подлинника безнадежно испорчен, я был вынужден ради смысловой связности, прибегнуть к переводу по догадке, позволяя себе прибавить или опустить несколько слов. Наконец, когда исследование показывает что текст содержит позднейшие наслоения (чаще всего внесенные монахами-переписчиками и искажающие первоначальный языческий характер сказания), я считал возможным в бесспорных случаях опускать в переводе такие места, всякий раз, однако, делая соответствующую оговорку в примечаниях или даже приводя в них полностью пропущенные пассажи.
Отдельно должен сказать о переводе стихов, вкрапленных в прозаический текст саг. Господствующим типом таких вставных ирландских стихов (вообще говоря, метрически весьма разнообразных) являются короткие строфы из четырех строк, попарно связанных между собою рифмою или ассонансами, иногда, кроме того, с применением аллитерации. Необходимо при этом заметить, что ирландская рифма менее интенсивна, чем современная европейская, ибо она часто приходится на неударенные слоги. Размер стиха — силлабический, без малейшего намека на тоничность; строки обычно семисложные, с цезурой после третьего или четвертого слога. Пытаться воспроизвести этот размер в переводе, стремящемся к смысловой точности и вразумительности, было бы, в виду краткости большинства слов в ирландском языке и вдобавок еще специфической лаконичности поэтического стиля, делом чрезвычайной трудности. Приведу в виде примера одно четверостишие из Плавания Брана:
в дословном переводе:
Чувствуя себя не в силах разрешить задачу точного воспроизведения метрической формы подлинника, я сосредоточил свое внимание на некоторых существенных чертах ирландских стихов, от которых в значительной степени зависит их художественное воздействие. Это — сильная приподнятость тона, отсутствующая в прозаических частях, в связи с крайней цветистостью стиля. Эти черты я и старался более всего передать, отказавшись, ради смысловой точности и эмоциональности, от рифмы и силлабизма и применив свободную ритмическую речь, разделенную на строки, из которых каждая длиннее ирландской настолько же, насколько вообще средняя русская фраза длиннее ирландской, то есть примерно в полтора раза. Неоднократно при этом я выпускал отдельные строфы, а в некоторых сагах — даже целые стихотворения, в связи с особым характером возникновения и развития стихотворных вставок в ирландских сагах, о чем будет сказано в моей вводной статье.
Большую трудность представляет проблема передачи древних собственных имен. Дело в том, что, не говоря уже об искони условном характере ирландской орфографии, ирландское произношение за несколько веков, в течение которых развивались саги, сильно изменилось. Так, например, древнее имя Лугайд (Lugaid) к концу периода сложения саг стало звучать Луи, Лойгайре (Loegaire), превратилось в Лырэ и т. п. Между тем, одно и то же имя встречается (звуча по-разному) в сагах, возникших в разные эпохи; транскрипция же в переводе требует, понятно, единообразия. В виду этого мною проведен был принцип буквенной передачи древнего ирландского начертания имен — метод, при всех его недостатках представляющий, по крайней мере, то удобство, что желающий всегда сможет легко отыскать имя в указателях, имеющихся в иностранных специальных трудах. Единственное исключение сделано мною для имени Кухулин, вместо Ку-Хулайнд (Cú-Chulaind), — форма, которая приобрела уже некоторые права гражданства в русской литературе. Отметим, что ударение стоит всегда на первом слоге от начала: Ко´нхобар, Ло´йгайре, за исключением немногих составных собственных имен, где оно падает на второй элемент: Кухулин (то есть Ку-Хулайнд, что значит «пес Кулана»). Размеры вводной статьи позволили мне лишь в самых общих чертах коснуться в ней всех сложных вопросов, связанных с возникновением и развитием саг. Вместе с тем я попытался дать в ней, в сжатой форме, фактические сведения, наиболее необходимые для понимания предлагаемых текстов. Те же цели преследуют отдельные вводные заметки к каждой из саг и примечания к тексту их, равно как и помещенный в конце книги алфавитный указатель собственных имен.