Виктор откидывается на спинку стула, глядя на меня с явным раздражением.
— Мне все равно, если ты ненавидишь Сиршу О'Салливан до мозга костей, Лиам. Меня не волнует, если тебе придется перевернуть ее на спину в первую брачную ночь и зарыться лицом в подушку, чтобы представить, что ты наполняешь киску Анастасии. Ты должен жениться на ней ради блага этого союза и для своего собственного блага. Мне все равно, любишь ли ты Анастасию или держишь ее в качестве любовницы, лишь бы это не угрожало твоему браку. Но о женитьбе на Ивановой не может быть и речи. — Он качает головой. — Неужели ты думаешь, что Короли согласились бы на брак с русской девушкой, ничего не значащей, которую трахали по меньшей мере дюжина разных мужчин, прежде чем она оказалась в твоей постели, похищенная и проданная, ничего не способная предложить, неуравновешенная и сломанная? Когда Сирша О'Салливан, ирландская принцесса, если таковая существовала в наше время, согласилась выйти за тебя замуж?
— Что пытается сказать Виктор, — начинает Лука, но я качаю головой, стучу кулаком по столу и сажусь прямее.
— Это вмешательство, пустая трата вашего времени, — жестко говорю я. — У меня нет намерения доводить до конца брак с Сиршей или оскорблять Ану, говоря ей, что лучшее, что я могу ей дать после того, как попросил любить и посвятить себя только мне, это место моей любовницы.
— Но ты оскорбишь Грэма О'Салливана и его дочь, нарушив контракт, заключенный в церкви. — Лука качает головой. — Я более терпеливый, чем Виктор, Лиам, но и мое терпение на пределе. Ты нарушаешь не только наше деловое соглашение, но и мою личную жизнь этой ерундой. Если ты не забыл, а я уверен, что ты не забыл, моя жена лучшая подруга Аны. Настолько, что она бросила все и улетела в Бостон, едва спросив меня заранее, все ли у меня в порядке, когда Ана позвонила ей, рыдая из-за Сирши. Настолько, что она решила не говорить ей о твоей помолвке и держать ее лучшую подругу в твоем доме и, вероятно, в твоей постели в придачу. Мы так не ссорились с тех пор, как… — Лука качает головой. — Ты подрываешь добрую волю всех вокруг тебя, Лиам. Тебе нужно подумать…
— Так говорят все. — Я свирепо смотрю на него. — Правильно ли с моей стороны втягивать Сиршу в брак без любви? С моей стороны неправильно жениться там, где я буду счастлив, но это нормально для всех остальных?
— Сирша знает, что любовь не гарантируется там, где брак заключен по договоренности, — спокойно говорит Лука. — Она ожидает этого. Я уверен в этом. — Он глубоко вздыхает. — Я знаю, что это сложно для тебя, но это для блага семей, большего блага. Ты можешь положиться на это.
— И это все? — Я перевожу взгляд с них на Левина и Алессио, молчаливых и серьезных, прямо за ними. Если не считать Найла за моей спиной, я никогда не чувствовал себя более одиноким. — Вы требуете, чтобы я женился, и от меня ожидают, что я просто соглашусь с тем, что вы требуете?
— Если ты хочешь, чтобы альянс продолжался, да. — Виктор поднимается на ноги. — Мне больше нечего сказать, Лиам. Ты дал обещание и подписал контракт. Взломать это невозможно, не разорвав на части все, что мы создали. Я знаю, что ты выше этого. По крайней мере, я на это надеюсь. — Он кивает головой в сторону Левина, который бросает на меня сочувственный взгляд, прежде чем последовать за своим боссом к выходу.
Лука тоже встает, Алессио сразу за ним.
— Прости, Лиам. Я хотел бы сказать тебе, делай, как тебе заблагорассудится. Я благодарен, что у нас с Софией есть то, что у нас есть. Мы с Виктором оба испытали напряжение в первые дни наших браков. Это нелегко, когда этого не хотят все стороны. Но в этом мире это необходимо. — Он делает паузу, заходя за мой стул, и на мгновение кладет руку мне на плечо. — Хотел бы я сказать тебе по-другому.
Когда они с Алессио уходят, а в комнате никого, кроме нас двоих, нет, Найл подходит и садится туда, где был Лука.
— Нам нужно поговорить, Лиам, — тихо говорит он, и я подавляю стон.