Захотела бы я, если бы здесь были только я с Лиамом? Ни Александра, ни Сирши рядом, чтобы все запутать. Честно говоря, не могу сказать. У нас с Лиамом не было шанса стать полноценной парой. На самом деле, у нас даже нормального секса не было, а все какие-то испорченные способы. Но он был внутри меня, и это означает, что есть ненулевой шанс, что если я беременна, то это может быть его ребенок. Но более вероятно…
Нет. Нет, нет. Я не могу позволить себе даже думать об этом. Я не беременна. Я не могу быть…
Лиам шевелится рядом со мной, приоткрывая один глаз глядя на меня.
— Доброе утро, — хрипло говорит он, и мое сердце переворачивается в груди. Мы впервые просыпаемся вот так вместе, и в этот момент я хочу делать это каждый день вечно. Я хочу видеть, как он смотрит на меня снизу вверх, взъерошенный, с сонными глазами, в его голосе прорезается тот акцент, который иногда исчезает, а иногда возвращается, и я хочу это слышать снова и снова.
Прошлой ночью он допустил ошибку. Я тоже. Но, конечно, мы можем начать все сначала. Еще раз.
Лиам наклоняется, обхватывает ладонью мое лицо и быстро целует меня, и я чувствую, как мое сердце пропускает еще один удар от ощущения его губ на моих. Они всегда кажутся приятными, правильными, как будто это тот человек, которого я ждала всю свою жизнь, чтобы поцеловать, и до сих пор это было не совсем правильно. Я наклоняюсь, желая насладиться этим, и он задерживается всего на секунду, прежде чем отстраниться.
— Сейчас утром мне нужно уйти, — говорит он, вскакивая с кровати. Черные пижамные штаны, которые он носит, низко сидят на бедрах, позволяя мне видеть все гладкие рельефные мышцы его груди и пресса, глубокие линии выреза, исчезающие в присборенной талии брюк. Он без раздумий снимает их, подходя к комоду, и я мельком вижу его округлую, мускулистую задницу, прежде чем он надевает темно-серые боксерские трусы.
Это так буднично, так по-домашнему, что у меня на мгновение перехватывает дыхание. Это кажется нормальным, более нормальным, чем что-либо за очень долгое время. Очень легко представить, что это наше каждое утро, легко забыть обо всех препятствиях, которые все еще стоят на нашем пути.
Вчера вечером я сказала Александру, что с меня хватит. Я сделала все, что могла, чтобы доказать Лиаму, что я принадлежу ему, что я хочу его. Моя все еще болящая задница является доказательством этого, хотя всякий раз, когда я шевелюсь и чувствую эту затяжную боль, внутри и снаружи, но это посылает через меня импульс желания. То, что Лиам сделал со мной, было наказанием, но в то же время это было приятно.
Лиам скоро разберется с Сиршей и их помолвкой. Я верю в это и цепляюсь за эту мысль, чтобы не падать духом, хотя уже прошло много времени с тех пор, как Лиам ушел, а я позавтракала и сделала зарядку в гостиной. Я как раз поднимаюсь со своего коврика для йоги, заправляя выбившиеся пряди волос обратно в пучок на макушке, когда слышу стук в дверь, от которого мое сердце уходит в пятки.
Лиам не стал бы стучать, а я никого не жду. Так что, если только он не послал кого-нибудь сюда проведать меня или забрать что-нибудь, не совсем за гранью возможного, кто бы ни был по ту сторону этой двери, я не хочу его видеть.
Стук раздается снова, на этот раз сильнее.
— Анастасия? Я знаю, что ты здесь. Открой. — Еще один сильный, настойчивый стук.
Это женский голос. Сирша. Я уверена в этом, и я чувствую, как мой желудок переворачивается от беспокойства. Я не хочу впускать ее, но я почти уверена, что она останется там, пока я этого не сделаю.
Я неохотно подхожу к двери и открываю ее, тяжело сглатывая. У меня есть смутная надежда, что это кто-то другой, кто угодно, но это не так.
Сирша протискивается в квартиру, едва взглянув на меня, пока не оказывается в гостиной. Когда она наконец поворачивается, то опускается на диван, сложив руки на коленях. Обручальное кольцо с бриллиантами и изумрудами все еще у нее на пальце, оно сверкает на солнце, и у меня пересыхает во рту, когда я смотрю на него. Пока оно там, это похоже на символ ее притязаний на Лиама. Напоминание о том, что бы Лиам ни говорил мне, что бы он ни обещал, прямо сейчас он не полностью мой.