Или, может быть, это вызывает ребенок.
Ожидание кажется мучительным. Я смотрю на маленькие окошки, молясь, чтобы по мере появления одной розовой линии в каждом из них не появилось еще одной. Но, конечно же, секунда и она начинает отчетливо проявляться в обоих, и я чувствую, как слезы наворачиваются на глаза, головокружительная тошнота захлестывает меня, пока у меня не остается выбора, кроме как бежать в туалет, падая на колени и рыдая, захлебываться в нем снова и снова.
Я беременна. В этом нет никаких сомнений. Одиннадцать явно положительных тестов и один неубедительный. С этим не поспоришь. Позади меня, сквозь звуки моей рвоты, я слышу, как Лиам и Александр начинают спорить.
— Ребенок точно мой, месье, — огрызается Александр. — Он не только может быть моим, это почти наверняка так и есть. Я спал с куколкой несколько раз, дважды в первую ночь, снова на следующий день и много ночей после этого, в ее комнате перед званым ужином…
— Мне не нужен подробный список всех случаев, когда ты трахал ее! — Голос Лиама повышается, грохоча в ванной, которая внезапно кажется слишком маленькой для нас троих. — Я тоже трахал ее, Александр. Твой французский член, не единственный, который у нее был с тех пор, как…
— Пожалуйста, прекратите. Пожалуйста… — Я опускаюсь на мягкий коврик на краю унитаза, вытирая рот салфеткой, но мужчины слишком заняты спором, чтобы слушать меня. — Пожалуйста, Александр, Лиам…
— Ты не кончал в нее. Ты сам так сказал…
— Я начал! — Рычит Лиам. — И в любом случае, ты не хуже меня знаешь, что не обязательно пичкать этим женщину, чтобы она забеременела. Ребенок вполне может быть моим…
— О, я напичкал ее своей спермой, месье, — ухмыляется Александр. — Даже после того, сколько моей спермы она выпила…
Лиам замахивается прежде, чем Александр успевает это предвидеть. Его кулак попадает прямо в челюсть француза, звук эхом разносится по комнате, когда Александр приходит в себя, наклоняясь вперед, чтобы нанести свой удар в сторону Лиама. Но Лиам тренированный боксер, Александр может быть подтянутым и мускулистым, но он не боец. Он не знает, как двигаться или уклоняться, и пропускает оба удара, которые пытается нанести, прежде чем Лиам хватает его за рубашку и швыряет на стойку, тесты на беременность разлетаются повсюду, когда двое мужчин дерутся. Мыльница отлетает в сторону, ударяется о кафельный пол и разбивается вдребезги. Я ахаю, медленно отступая назад, подальше от драки, когда Лиам швыряет Александра в двери душа, стекло дрожит так, что на мгновение мне кажется, что оно может расколоться.
— Остановитесь! — Кричу я, прикрывая рот руками, пытаясь не разрыдаться. Александру удается нанести удар, его кулак попадает Лиаму в челюсть, и я вскрикиваю, вскакиваю на ноги и бросаюсь к двум мужчинам. — Пожалуйста, остановитесь! Остановите это! Стоп!
Я кричу это снова и снова, и Лиам получает еще один удар, заставляя Александра растянуться на кафельном полу, прежде чем он понимает, что я бросилась в драку, и отступает назад, тяжело дыша, когда он смотрит вниз на избитого мужчину на полу.
— Вставай, Александр, — еле слышно говорю я, чувствуя себя ошеломленной тем, как быстро обострилась ситуация. Пластиковые тесты разбросаны по полу, как остатки того ужасного кошмара, в котором мы оказались.
— Я должен был убить тебя в Париже, — рычит Лиам Александру. — Я должен был убедиться, что ты, блядь, мертв, ты…
— Стоп! — Кричу я это снова, переводя взгляд с одного мужчины на другого. — Александр, вставай.
— Я пытаюсь, — коротко отвечает Александр, поднимаясь с медлительностью человека, у которого болит каждый сустав. — Твой ирландский любовник застрелил меня в Париже, или ты не помнишь? Эти раны все еще заживают, и теперь он снова ранил меня.
— И все же ты продолжаешь выживать. Как таракан, ты и эта заядлая курильщица. — В голосе Лиама и на его лице безошибочно угадывается черная ярость. — Я разорву вас обоих на части…
— Послушайте меня, вы оба. — Я встаю между ними, пока Александр шатко стоит, держась за стену для равновесия. — Любой из вас может быть отцом. Мне это не нравится, но это правда. Является ли один более вероятным, чем другой, это не то, о чем мы собираемся говорить прямо сейчас. Я та, кто носит вашего потенциального ребенка, а это значит, что вы не хотите расстраивать меня прямо сейчас. Мне нужно, чтобы вы оба остановились, мне нужно подумать. Мне нужна минута.