— Если все пойдет так, как я опасаюсь, вернувшись в Бостон… — Найл отстраняется на дюйм. — Твой жених может рано или поздно отправить меня в эту могилу.
— Не говори так! — Ахаю я. — Коннор не хочет кровопролития. Он сам мне об этом сказал…
— Я знаю, что ты не наивна, Сирша, так что не притворяйся такой. — Найл отстраняется еще больше, глядя на меня сверху вниз, его рука, которая была в моих волосах, теперь лежит на стене рядом с моей головой, его стройная мускулистая фигура нависает надо мной. Я чувствую пульсацию между бедер, нарастающую боль, и сжимаю их вместе, прежде чем сделаю что-то, о чем могу пожалеть. Поцелуй был достаточно провокационный… если бы кто-нибудь увидел нас… Но этого не произошло. И я не могу заставить себя сожалеть об этом. Коннор заставил меня испытать дюжину волнующих, восхитительных ощущений и даже больше, но в этот момент я поняла, что значит быть желанной для себя и только для себя.
Это то, что, я не думаю, что быстро забуду, и я чувствую, как выгибаюсь навстречу ему, желая большего.
— У Коннора может не быть выбора в вопросе кровопролития, — тихо говорит Найл. — И ты знаешь это так же хорошо, как и я. Его рука снова поднимается, чтобы погладить меня по щеке, и я вижу боль в его глазах. — Я хотел быть с тобой гораздо больше, Сирша, дольше, чем ты можешь себе представить. Но я знал, что ты никогда не была для меня. Мне просто нужен был один поцелуй. Только один… до того, как я потеряю тебя навсегда. — Затем он отстраняется, поворачиваясь, словно для того, чтобы вырваться и уйти.
— Подожди! — Окликаю я. Возможности открываются перед моими глазами, все, что обещал мне Коннор. Может быть, он был прав. Может быть, так будет лучше. — Найл, подожди.
Он снова поворачивается ко мне лицом.
— В чем дело, девочка?
— Я не могу отказаться, — говорю я, задыхаясь. — Я должна придерживаться выбранного курса. Я должна выйти замуж за Коннора и поддержать его притязания на королей. Но позже…
Найл хмурится.
— Говори яснее, девочка. О чем ты говоришь?
Я все еще держу его за руку, и мои пальцы переплетаются с его пальцами, притягивая его ближе, когда адреналин начинает биться в моих венах, дикая злоба от этого одолевает меня, от того, что я воспользовалась обещаниями Коннора, как он и планировал. О том, что я хоть раз в жизни взяла свою судьбу в свои руки, свою сексуальность, свою независимость, и впервые, черт возьми, в своей жизни мне даже не нужно чувствовать себя виноватой из-за этого.
— У нас с Коннором договоренность, — шепчу я, глядя на него снизу вверх. — Он с самого начала сказал мне, что не собирается хранить мне верность…
— Конечно, черт возьми, он этого не сделает, — с отвращением ругается Найл, но я бросаюсь вперед.
— Он тоже не ожидает, что я буду такой, — торопливо говорю я. — Он прямо сказал мне, что, за исключением тех случаев, когда мы пытаемся зачать наследника, я могу иметь в любовниках любого, кого пожелаю, и он сделает то же самое. После свадьбы мы будем вдвоем, пока я не забеременею, а потом после этого… — Я прикусываю губу. — Он говорит, что захочет меня только тогда, когда придет время рожать еще одного ребенка. В остальном он этого не сделает…Я могу…
Найл смотрит на меня так, словно я сошла с ума.
— Сирша…
— Разве ты не видишь? — Я смотрю на него, все еще цепляясь за его руку. — Есть другой путь. Позже…
— Значит, я должен дождаться королевских объедков? — Слова резко срываются с губ Найла, и он выглядит так, как будто сожалеет о них в тот момент, когда произносит, но они все равно причиняют боль. Я отдергиваю руку, жалея, что не могу отодвинуться дальше, чем позволяет стена.
— Это не то, что я имела в виду, — шепчу я, но Найл уже тянется ко мне, обхватывая ладонью мое лицо.
— Мне жаль, — говорит он, и в его голосе сразу слышится огорчение. — Я не хотел причинить тебе боль. Но Сирша, так не должно быть. Муж, который тебя не любит, который неверен и которому все равно, с кем ты трахаешься… — Он сжимает челюсти, качая головой. — Если бы ты была моей, Сирша, я бы убил любого мужчину, который прикоснется к тебе. Тот факт, что Коннору насрать, пока он тот, кто лишит тебя девственности…
— И это все? — Я прикусываю губу. — Ты хочешь быть первым? Я не могу…
— Мне насрать, девственница ты или была с сотней мужчин, лишь бы я был последним, — рычит Найл. — Но ясно, что этого не может быть. Просто, ты не должна действовать так опрометчиво, Сирша. Для тебя есть другой выбор, и я имею в виду не только себя. — Его глаза почти дико ищут мои, и я чувствую, как мое сердце сжимается, когда я думаю о том, чего, должно быть, стоило ему сказать мне все это сегодня вечером. Это самое сильное волнение, которое я когда-либо видела от него.
Его челюсть снова сжимается, и он качает головой.
— Черт возьми, Сирша, я…
Что бы он ни собирался сказать, он не заканчивает. Его руки сжимают мою талию, его рот снова обрушивается на мой, с отчаянной, голодной потребностью мужчины, который знает, что, возможно, никогда больше не прикоснется к тому, чего хочет больше всего на свете.
Коннор хочет меня. Я знаю это. Он хочет обладать моей невинностью, быть первым в моей постели и осквернять меня всеми доступными мужчине способами. Это само по себе сводит меня с ума от желания.
Но это… с Найлом…нечто другое.
Найл просто хочет, и я чувствую, как это прожигает его насквозь, проникает в меня. Мой рот открывается для него, мои руки прижимаются к твердым мышцам его груди, а затем к его рубашке, притягивая его ближе, и его руки поднимаются, чтобы накрыть мои.
— Сирша…
Он шепчет мое имя у моих губ, как молитву.
— Я хотел тебя столько, сколько себя помню, — выдыхает он мне в рот. — И, если я никогда больше не прикоснусь к тебе, я буду помнить этот поцелуй всю свою жизнь.
Я не знаю, что думать, что чувствовать, что сказать. Я чувствую себя захваченной этим, выбитой из равновесия внезапной силой его заявления практически из ниоткуда, свирепостью его желания. Я никогда не представляла, что меня так хотят, и я не знаю, что с этим делать.
— Сегодня вечером у меня нет другого выбора, — шепчу я, поднимая лицо, чтобы заглянуть ему в глаза. — Но позже будут другие варианты. После того, как я выйду замуж. И тогда…
Я выскальзываю из его объятий, мое сердце бешено колотится в груди, я покраснела, мне больно, и я так ужасно смущена, что мне хочется убежать обратно в безопасность своей комнаты. Но я не могу. Я должна посмотреть правде в глаза, что ждет меня впереди. Я должна выполнить свое обещание и сдержать его. Только тогда я смогу выбрать для себя, Коннора, или Найла, или, может быть, какого-нибудь другого любовника, которого я еще даже не встретила.
Однако выражение глаз Найла, когда я отступаю назад, вызывает слезы в моем сердце.
— Мне нужно идти, — шепчу я. — Я опаздываю.
А потом я разворачиваюсь на каблуках и бегу к лифту.