– Принца Ильтара? – спросил Феррен.
– Как ты догадался? – удивленно поинтересовался король Ренарт.
– Это же очевидно, – пожал плечами Феррен. – Именно он остановил тогда короля Эркета. Да и с принцессой Лорной они… прекрасная пара. Знаешь, сразу после того, как все это случилось, я ведь вроде бы все понял, а все равно как‑то раз подумал: вот же везет некоторым. Ну почему это я не оказался на месте Ильтара? Вот случилось бы все наоборот! Он бы напал на принцессу Лорну, а я – спас ее! Уж я бы не стал ловить ворон, смог бы распорядиться ситуацией. А потом понял – чтобы оказаться на месте Ильтара, нужно быть Ильтаром. А если бы я тогда оказался на его месте, я бы набросился на нее еще раз, только и всего. Я просто не смог бы оказаться на его месте. А он – на моем. И ведь даже сейчас… нет, я никогда уже не повторю прежних ошибок, я и в самом деле многое понял, но быть может, именно поэтому я хорошо чувствую разницу между нами… насколько мне далеко до него.
Король Ренарт кивнул.
– Наверное, я сдуру тогда требовал, чтоб ты стал похож на Ильтара, – удрученно сказал он. – Далеко не каждого идеала можно достичь. И дело не в том, что ты плох…
– Дело в том, что он потрясающе хорош, – сказал Феррен. – Но мне и не нужно больше пытаться стать таким же, как он. Я ведь уже не наследник престола.
И Феррен легким движением коснулся уродливого браслета, навсегда сковавшего его левую руку.
– Я останусь самим собой и буду помогать тебе, чем смогу. А потом буду регентом при своем младшем брате, если понадобится. Или стану помогать любому другому, кого ты выберешь.
– И тебе совсем не обидно?
– Обидно, конечно. Вот только… для того, чтоб и в самом деле справляться, нужно быть таким, как Ильтар. Или как ты. Я знаю, что я не такой. Обидно ли не иметь крыльев? Обидно, наверное, но если ты не птица, приходится ходить по земле.
– Ух ты, какое сравнение! – восхитился Ренарт. – Сам придумал?
– Куда мне, – ухмыльнулся Феррен. – Я ж математик, а не поэт. Это мне моя Вэллис сказала, когда я рассказал ей, что королем не буду.
– Ты ей сказал?
– Она спросила про браслет, вот я и рассказал, что к чему. Я не говорил про принцессу… и остальное. Пока не говорил. Просто сказал, что связался с плохим магом и заработал проклятие, исключающее мое нахождение на престоле. Вот тогда она мне такое и сказала. Мне понравилось.
– Мне тоже, – задумчиво промолвил Ренарт. – Слушай, я не хочу влезать в твою личную жизнь, но… может, женишься?
– А ты не будешь против? Твои высокородные господа наверняка станут смеяться над несчастной замарашкой, а заодно и над нами.
– Кто будет смеяться, обменяется с ней титулом, – жестко усмехнулся король Ренарт. – Я, конечно, ничего не могу поделать с королем Эркетом и уж тем более беззащитен перед принцессой Лорной, но утереть нос некоторым важным господам меня хватит, можешь мне поверить!
* * *
Принцесса Лорна была в полном смятении.
Почти в таком же, как и принц Ильтар. Или даже большем. Вот только Ильтар мучился, не зная, как говорить с любимой девушкой, чтоб суметь ей разонравиться, а Лорна… нет, говорить с Ильтаром ей вовсе не было сложно. Вот только говорила она совсем не о том, о чем собиралась. И не только говорила. Все, что она делала, начиная с того момента, как наследный принц ирнийского королевского дома спрыгнул с коня, было каким‑то не таким. Неожиданным для нее самой. Странным.
«Меня куда‑то несет, и я не понимаю, что происходит», – смятенно думала она.
Все, что говорил Ильтар, казалось необычайно значительным. Да нет, оно было таковым! Все, что говорил Ильтар, было интересно и правильно.
Даже когда он стал критиковать профессора Шарная.
«Раньше я бы просто взбесилась», – про себя с удивлением отметила Лорна.
«Но разве я не о том же самом недавно думала? Просто мне не удалось так точно сформулировать свои мысли, как это сделал Ильтар!»
А то, как он потом заговорил об астрономии…
«Когда я решила, что важнее астрономии ничего нет, это поглотило меня с головой. Потребовалась ночь, полная ужаса, предательства и волков, чтобы стряхнуть меня с башни, на которую я влезла. Ильтар переживает сейчас увлечение той же наукой, и, похоже, с той же силой, но вполне сохранил здравое суждение о мире. Как это ему удается?»
«Зачем я вообще потащила его осматривать этот сад? – внезапно подумала Лорна. – Все перемешала. Протокол встречи нарушила. Осмотр сада был каким пунктом? Десятым, что ли, по счету? Придворные небось переполошились. Что это со мной вообще?»
Ответ на этот вопрос она получила незамедлительно.
– Давайте вернемся к остальным, ваше высочество, – предложила она. – Оранжерею потом осмотрим. Я внезапно сообразила, что нас, должно быть, уже ждут…
Ильтар кивнул и улыбнулся. У него была такая улыбка…
«Так улыбаются, сгорая на медленном огне!» – отчего‑то подумала Лорна.
И пламя тотчас охватило ее. Перекинулось, словно одной этой мысли было достаточно. Словно эта мысль послужила мостом. О, это вовсе не было
медленным
огнем! Каким угодно, но только не медленным!
«Ой, мамочка, да что же это?!» – подумала принцесса. И замерла, едва дыша. Потому что уже знала ответ.
Весь мир горел незримым ослепительным пламенем. Это пламя не трогало людей и эльфов, дома и деревья, землю под ногами и небо над головой. Это пламя дотла сжигало лишь скуку и обыденность, серость и обыкновенность. Ничего скучного и обыденного, серого и обыкновенного в мире больше не осталось. Весь мир сиял ослепительными, небывалыми красками, а ярче всего сияли глаза стоящего рядом.
«Так вот как это бывает… когда влюбляются! – с восторгом и ужасом подумала принцесса. – Это наверняка оно!»
«Не может быть, чтобы это было что‑нибудь другое!»
«Но если это оно, что же мне тогда делать?»
«Ведь если я его люблю и он меня любит…»
Принцесса почувствовала, что улыбается, как дура, и ничего не может с этим поделать.
«Так может, я дура и есть?»
«И даже наверняка. Разве с умной может случиться то, что со мной случилось?»
«Да нет, где там себе льстить… что с того, что я образованная? Образованность дурости не отменяет».
Лорна мельком взглянула на Ильтара.
«Как он меня может, такую дуру, любить?» – подумала она.
«А он не знает, что я дура».
«Я и сама не знала, мне казалось – умная».
«Я должна предупредить его, – наконец мужественно решила она. – Рассказать о себе все. Это нечестно, что он, такой замечательный, любит такую дуру».
Ильтар смотрел на нее, и его взгляд был таким теплым, что мужественное решение немедля все рассказать как‑то само собой растаяло.
«Не сейчас, – подумала Лорна. – Я обязательно скажу. Правда… просто немножко позже. Могу же я хоть чуть‑чуть побыть счастливой? Ну совсем капельку? До вечера хотя бы. А вечером, когда я буду показывать ему свою астрономическую башню, тогда и скажу».