Вход в твою палатку охраняется. Ты по – прежнему арестован.
Король приходит к тебе, едва у него появляется возможность.
– Оставьте нас! – приказывает он офицеру охраны.
– Но… ваше величество… – бормочет тот, бросая на тебя опасливый взгляд.
– Оставьте нас. Все. Немедля! – опасным голосом повторяет приказ его величество.
– Ваше величество, я умоляю вас… – лепечет офицер охраны.
– Мне применить силу? – хмуро интересуется он. – Моего слова недостаточно?
Охрана отползает, но недалеко. Потерять еще одного короля – это было бы слишком для Ирнийского королевства.
Убедившись, что его приказ выполнен, король поворачивается к тебе:
– Ну, граф? Вы довольны? Мой несчастный брат сумел вам доказать, что он не трус?
– Для короля – может быть, – вырывается у тебя. – Но к себе в роту я бы его не взял.
– У вас больше нет роты, – отрезает его величество. – Вы погубили ее. А потом погубили короля.
– Он погубил себя сам, ваше величество, – отвечаешь ты. – Глупостью. И трусостью.
– Ложь! Он храбро сражался! И победил! – восклицает его величество. Сквозь царственный облик все еще просвечивают черты очень юного и очень напуганного мальчишки, который горячо любил своего брата. Он просто неспособен поверить, что его брат то, кем он на самом деле был… Что ж, ты и сам понял это вот только что… а с принца что взять? С бывшего принца, поправляешь ты сам себя.
– Он победил и правил бы еще долго… и мудро… Если б не какая – то подыхающая сволочь… – Его величество ломается окончательно. На глазах выблескивают слезы. – Я его даже убить не успел, этого гада! Он сам умер… А его величество… Вы бы видели, как он разил врага! Я бы хотел вырвать ваши глаза и унести их туда, в прошлое, чтобы вы посмотрели на это!
– Еще ни один человек ничего не увидел вырванными глазами, ваше величество, – тихо отвечаешь ты.
Это останавливает его. Он долго и молча смотрит на тебя.
– Вы хоть отдаете себе отчет, что погубили своего короля? – тихим и страшным голосом осведомляется он наконец. – Вы нанесли ему невероятное оскорбление, в лицо назвав трусом, недостойным памяти предков!
– Разве он сделал бы то, что сделал, будь я не прав? – отвечаешь ты. – Он бы просто приказал казнить меня. Вместо этого он возглавил атаку.
– Вы посмели приравнять его к какой – то роте несчастных гвардейцев! Вы хоть понимаете, насколько это несоизмеримые понятия?
– Я приравнял его к роте напрасно погубленных гвардейцев, – говоришь ты. – Это меняет дело.
– Вашу роту погубили вы сами, капитан, – решительно отрезает его величество. – Вы сами заняли эту позицию и упорно держались там, несмотря ни на что. Вас надо бы казнить уже за одно это!
– Казните, ваше величество, – пожимаешь плечами ты.
Тебе и впрямь все равно. Мертвые ждут, а живым ты ничего не должен. Если ты в чем – то был неправ, демоны смерти живо разъяснят тебе это.
– Я подожду, пока вам это станет не настолько безразлично, – морщится король. Круто разворачивается и уходит.
Он приходит назавтра же.
«Совсем еще мальчишка, – вдруг понимаешь ты. – Мальчишка, на которого так внезапно свалилась корона».
– Я не стану вас казнить… капитан, – первое, что говорит он, вновь отослав подальше свою охрану.
– Почему? – с досадой интересуешься ты. Он помешал, ты был занят – беседовал с мертвыми. Ты не успел поболтать с каждым, тебя прервали, причем лишь затем, чтобы сообщить, что тебя и дальше зачем – то оставляют в живых.
– Потому что я кое – что понял, – говорит его величество. – Я беседовал с генералом Кланденом… он только что пришел в сознание и объяснил мне некоторые вещи…
– Я рад за вас, ваше величество. – В твоем голосе нет радости, это лишь пустые слова, ты бы хотел, чтоб от тебя отвязались, хотел бы вернуться к прерванному занятию.
– Вы даже не хотите услышать мое решение касательно вашей дальнейшей участи? – удивляется король.
– Вы же все равно скажете, ваше величество, – отвечаешь ты. – Так какая разница, хочу я этого или нет?
– Вам настолько безразлична собственная судьба?
– Нет, просто я слишком много хотел так недавно… я, наверное, устал хотеть.
Ты опять оборачиваешься к своему лейтенанту. Это ведь он тащил то, последнее ядро, взорвавшее чертову пушку. Он как раз собирался что – то тебе сказать, что – то очень важное, когда вошел его величество. Вот пусть и говорит. А его величество подождет.
«Выслушай короля и сделай, как он попросит», – говорит твой мертвый лейтенант, на клочки разорванный взрывом. Он стоит перед тобой, такой молодой и красивый…
«Вам достался хоть клочок неба?» – спрашиваешь ты.
«Нам досталось куда больше, – отвечает он. – Выслушай короля, капитан».
«Выслушай короля, капитан! – хором повторяют другие. – Сделай, как он попросит».
– Что с вами, граф? – взволнованно интересуется его величество.
– Я разговаривал с мертвыми, – отвечаешь ты.
– С… третьей гвардейской? – напряженно переспрашивает он.
– Да, – удивляешься ты.
– И… что они вам сказали? – еще более взволнованно спрашивает он.
– Выслушать вас и согласиться, – честно отвечаешь ты.
И он вздыхает с облегчением.
– Я так на это надеялся!
– На что? Вы хотите сказать, что знали о том, что они мне скажут, ваше величество? – На миг в голову приходит бредовая мысль, что король каким – то образом подслушал твой разговор с мертвыми.
– Нет, – качает головой он, как бы отвечая сразу на высказанное и на подуманное. – Откуда я мог знать? Я просто очень надеялся, что вы выслушаете и согласитесь. Это же не мне нужно. И не вам.
– А кому?
– Всем, – отвечает король. – Государству, – добавляет он.
Что ж, значит, не все долги уплачены третьей гвардейской… не все, раз король чего – то хочет, а мертвецы в один голос требуют согласиться. Так вот для чего ты жив остался, капитан…
– Понятно, – киваешь ты. – Приказывайте, ваше величество.
– Приказать не могу, – качает головой он. – Только попросить.
– Просите, – соглашаешься ты.
Тебе все равно, что это звучит столь нелепо, – ведь короли ни у кого ничего не просят. В том месте, где живые договариваются с мертвыми при посредстве тяжелораненого, еще и не такое возможно.
А король и говорит невозможное. Впрочем, невозможным оно становится не сразу, а вначале – вначале ничего удивительного нет. Ты ведь и ожидал чего – то такого…
– Вы будете обвинены в оскорблении короля, граф Лэрис, – говорит его величество. – В оскорблении короля, повлекшем за собой его гибель. Вы будете обвинены в государственной измене, лишены имени и титула, преданы суду и приговорены к смертной казни. Все это будет проделано заочно, мы не станем дожидаться, когда вы встанете на ноги, вашего выздоровления будет дожидаться лишь плаха, и я прикажу целителям, чтобы они трудились не покладая рук!
– Не понимаю, ваше величество… – растерянно произносишь ты.
– Не понимаете, граф Лэрис? – гневно откликается король. – Чего именно вы не понимаете?