Ирод стремился ассимилировать представителей эллинской и вавилонской диаспоры с коренным населением Иудеи, как бы ставя их в пример. В знатных семействах диаспоры, особенно в таких больших городах, как Александрия, одобряли политику Ирода. Часть их переселилась в Иудею, и из их среды Ирод преимущественно назначал первосвященников. Например, род властителей Товиев буквально поклонялся всему греческому. Из вавилонской диаспоры происходил мудрец Гиллель. Гиллель и его род выдвинулись и заняли руководящее место в жизни страны именно благодаря Ироду, благосклонно относившемуся к тому, чтобы знатные семьи, не связанные в прошлом с Хасмонеями, занимали ответственные посты. Это возвышение выходцев из Вавилонии как бы подчеркивало связь Ирода с лояльным ему семейством Парфянской монархии.
На монетах Ирода надписи выбивались только на греческом языке. Большинство детей Ирода носили греческие имена. Многие иудеи одевались по греческой моде и придерживались соответствующего образа жизни, на могильных камнях имелись надписи на греческом. В то время из греческого языка иврит усваивал многие торговые термины, а сам он больше применялся в литературе, юриспруденции и в литургических целях. Языком менее образованного люда был арамейский. Но и в арамейском языке каждое пятое слово было греческого происхождения. Естественно, в ответ обострился еврейский экстремизм по отношению к «неверным». Найденные близ Мертвого моря свитки из Кумранской библиотеки содержат яростные нападки и отвергают малейшие контакты с этими «кичливыми язычниками».
При Ироде дворцовая атмосфера в целом была чужда евреям, хотя царь сохранял верность иудаизму. Ирод неуклонно следовал римской идеологии, преклоняясь перед Августом, что было для евреев наиболее отвратительно. Тенденции, господствовавшие в стиле правления Ирода — грубая физическая сила и показная роскошь, — во многом совпадали с римским стилем управления. Ирод действовал проверенным в Риме способом: как в свое время Цезарь, который, по словам Цицерона, не убеждал своих сторонников, «он употреблял более простые надежные доводы — он платил».
Великие стройки
С юного возраста Ирод верил, что человек способен спорить с природой, передвигать горы и разводить в пустыне цветущие сады. Он восхищался мастерством своих предков, которые вырыли в горах целые сети ходов, потайных комнат и хранилищ для воды. Для Ирода строительство было одним из способов заявить миру о себе, устрашить врагов величием своих сооружений, показать свое богатство и крепкую власть. Поэтому он смело изменял ландшафт Иудеи по своей прихоти. В еврейском понимании красота вещей является проявлением бессмертного, вечного начала. При виде совершенного здания, прекрасной природы следует возблагодарить Творца, создавшего такую красоту. Ирод был прекрасным архитектором, всегда сам принимал участие в проектировании, чувствовал строительный материал, умел вписывать свои замыслы в окружающую среду. В архитектуре он отличался гигантоманией, как, впрочем, многие диктаторы до и после него. Все древности Иерусалима, которые найдены при археологических раскопках в наши дни, прямо или косвенно связаны с Иродом.
У Ирода были дворцы и за пределами его царства, например, в Аскалоне — естественном порту Идумеи. Расположенный в плодородном, хорошо орошаемом прибрежном оазисе между двумя грядами окаменелых дюн, огражденный полукругом скал, завершавшимся крепостными стенами, этот небольшой город-государство оставался свободным анклавом внутри царства Ирода. Царь мог, если бы захотел, включить город в свои владения, но предпочел не делать этого.
Город, однако, пользовался привилегированным положением. Дворец в Аскалоне еще не обнаружен, но известно, что царь украсил его купальнями, фонтанами и колоннадами. Часть одной такой колоннады, колонного зала, ведущей к зданию Сената, можно видеть сегодня в раскопках здания на углу городского парка.