Из-за того что Кесария находилась так далеко от Иерусалима, Ирод на полпути, на краю прибрежной равнины, создал поселение. Это местечко близ Петах-Тиква теперь называется Афек или Рас-аль-Айн. В античные времена его называли Кафарсавой, но оно было также известно как Пега, «Родники», из-за близости к истокам одного непересыхающего ручья, бежавшего с иудейских холмов в Средиземное море, Ауйех, или «Извилистого». Но сам Ирод называл это поселение Антипатрисом, в честь отца, так же как назвал другое основанное им поселение в честь брата Фасаилисом. Оба поселения, видимо имевшие одно назначение — сельское хозяйство, были образцовыми фермами. Антипатрис обрел библейскую славу — однажды сюда под охраной 470 солдат приводили святого Павла.
Кесария принесла торговлю, деньги. Но за строительство города-порта сначала надо было платить. Каким образом Ирод добывал средства, необходимые для строек таких масштабов?
Ко времени кончины царя его общий доход составлял 1050 иудейских талантов, или 1 050 000 драхм. Но цифры эти для нас не имеют смысла, поскольку мы не можем определить покупательную способность этих единиц или пересчитать их на современные деньги. Пожалуй, не будет слишком большой ошибкой сравнить этот общий доход с суммой в чуть более миллиона фунтов стерлингов или три миллиона долларов. Не так уж много — намного меньше государственного дохода Египта и меньше того, что получал собственный внук Ирода с Иудейского царства примерно такой же величины.
Ирод должен был платить твердо установленную подать Риму, и лучший способ собрать ее — обложение подушным налогом. Существовал также земельный налог, большей частью собираемый в виде зерна, которое хранилось в общественных амбарах. Как мы видели, собирались и таможенные пошлины; это было общепринятой практикой и в более старых эллинистических монархиях. Ирод также ввел налог на домовладения и налог на куплю-продажу (возможно, не новый) — вероятно, в виде гербового сбора при заключении сделок, особенно применительно к недвижимости. Соль являлась государственной монополией. Следуя восточным, да и римским, обычаям, состоятельные люди обязывались время от времени, возможно, внешне добровольно вносить дары в виде золотых корон, на что они, в свою очередь, несомненно, взыскивали подати с тех, кто зависел от них.
Сбор большинства податей, вероятно, отдавался на откуп частным компаниям, как в отдельных случаях долгое время практиковалось в самом Риме. Сборщик податей (мытарь) — одна из самых знакомых и самых ненавистных фигур Нового Завета. Но правительства античного мира не располагали достаточно развитыми службами, способными непосредственно собирать налоги.
И в античные времена существовали довольно развитые бюрократии, и Иродова была одной из них. В Египте Птолемеев подушный налог собирался на основе ежегодных списков деревенских писарей, включающих все взрослое население в возрасте от 14 до 60 лет, и Ирод, возможно, поступал так же. Крупные эллинистические царства, кроме того, периодически проводили переписи. В Египте они проводились каждые 14 лет, в Риме обычным был пятилетний интервал. Ирод, возможно, проводил что-то вроде переписи каждые шесть лет.
Свидетельства, поскольку они имеются, дополняют картину эффективности, но ни в коей мере притеснения. После смерти Ирода делегации жаловались Риму, что его правление было разорительным. Но как указывает его министр Николай Дамасский, таких жалоб не слышалось при его жизни, и в случае засух, голода, других бедствий или особых обстоятельств его щедрость была впечатляющей (см, главу 8).
Тем не менее, несмотря на свой сравнительно небольшой доход и необременительное правление и на крайне честолюбивые планы строительства, Ирод завещал огромные суммы денег. Только Августу и императорской семье он, например, завещал 1500 талантов. Все это было возможно, потому что те 1050 талантов, которые считались доходом, ни в коей мере не составляли весь капитал. Вероятно, данная сумма означает лишь доход от налогов, тогда как он имел и другие, весьма значительные источники доходов. Большая доля поступала с земель, находившихся в его личном владении. Семья владела множеством земель в Идумее, а отец Ирода Антипатр за свою хитроумную карьеру, несомненно, много чего приобрел в других частях страны. Ирод все это (включая знаменитые плантации Иерихона) унаследовал и немало добавил путем конфискаций. Огромное имущество, не считая золота и серебра, перешло в его руки после захвата владений, принадлежавших хасмонейской семье и тем из ее сторонников, которых казнили или изгнали из страны в результате захвата Иродом царства в 37 году до н.э. Вполне возможно, что половина или даже две трети всего Иудейского государства стало его частным владением. Он также владел землями в других странах, например в Арабском царстве, откуда родом была его мать, да и отец вполне мог иметь там собственность.
Кроме того, — и здесь он опять шел по стопам своего отца — Ирод ссужал значительные суммы арабам. Естественно, он взимал с них высокие проценты. Эти займы отчасти являлись причиной частых трений между двумя странами. Займы также служили напоминанием, что Ирод походил на отца еще в одном отношении: как и Антипатр, он был поразительно предприимчивым дельцом. Тогда как большинство иудеев у себя на родине (хотя и не всюду) предпочитали держаться подальше от торговли, Ирод был весьма далек от таких убеждений. Кроме иерусалимского храма, служившего правительству и его чиновникам национальным банком, он основал царские банки во всех административных центрах. Кроме того, он поддерживал деловые контакты со всем Востоком и конечно же с Римом. В 12 году до н.э. он заключил крайне выгодную сделку с самим Августом, согласно которой он заплатил императору 300 талантов, получив взамен половину дохода от медных рудников Кипра — рудников настолько богатых, что те поставляли медь даже в Индию.
Огромные масштабы этих операций почти не находили отражения в денежной системе Ирода. Монеты с весьма поучительными рисунками имели довольно непривлекательный внешний вид. Ирод, очевидно, не полностью разделял мнение Августа, что монеты должны быть привлекательным пропагандистским средством. Прежде всего, он ограничивался выпуском разменных денег из недрагоценных металлов (бронзы). Большинству царей-клиентов Рим разрешал только выпуск монет из цветных металлов, к тому же из-за ограниченной внутренней экономики Иудеи Ироду не требовалось исключений (хотя для арабов исключение делалось). Изготовленные в бронзе монеты всех четырех достоинств не отличались большими размерами, чем так любили производить впечатление императоры. Самой мелкой монетой был практически не имевший никакой ценности грош или прута, о котором ученики Гиллеля, в поношение женского пола, говорили:
«Женщине нельзя доверить и прута или вещи ценой в 1 прута».
Однако этой царской чеканки вполне хватало, чтобы обеспечить большую часть Юго-Западной Палестины мелкой монетой. К ней добавлялись бронзовые монеты, выпускаемые в таких городах, как Аскалон и Гадара. Кроме того, имели хождение, особенно в Галилее и Кесарии, бронзовые монеты сирийских и финикийских городов. Более того, в отличие от царей-клиентов, этим городам иногда позволялось чеканить серебро, которое также находило путь в Иудею. И наряду с этими греческими денежными единицами теоретически имели законную силу имперские золотые и серебряные монеты, хотя наши сведения о их обращении в Иудее и других частях Востока весьма ограниченны.
Глава 12
МАРК АГРИППА И ИУДЕИ ЗА ПРЕДЕЛАМИ ИУДЕИ
А теперь царство Ирода, расширение которого стоило ему стольких трудов, готовилось к визиту имперской особы. С визитом ожидали Марка Агриппу; с ним Ирод уже встречался на Востоке семь лет тому назад; и в тот раз, если не раньше, они подружились.
Агриппа был вторым лицом в греко-римском мире. Правда, он не наследовал императорского трона. Ибо вопроса о наследовании созданного для себя Августом особого положения пока не существовало; его полномочия как принцепса считались имевшими личный характер и ненаследуемыми. Однако он выдал свою дочь Юлию за Агриппу, и она родила еще одного сына. Тогда император немедленно усыновил обоих, поощряя предположения, что оба мальчика или один из них могут в свое время унаследовать его должность. В известном смысле это обрекало Агриппу постоянно находиться в подчинении. Но второй человек в Римской империи по значимости в сто раз превосходил первое лицо в любой другой стране, и с исключительными почестями, которых удостоились его сыновья, влияние его еще более усиливалось. Потому, когда в 17-м или 16 году до н.э. Август снова счел нужным послать своего наместника на Восток, выбор опять пал на Марка Агриппу. Тот поехал вместе с женой, Юлией, игривой женщиной сомнительной нравственности, которую он или его патрон после принятия Августом закона, предусматривавшего наказание за супружескую неверность, считали неблагоразумным оставлять дома.