...Впервые со времен «The Number...» новый альбом был записан в Англии. По настоянию Стива сделано это было в сарае. Сарай, конечно, не относился к числу основных сооружений его поместья, но был вместительным
настолько, чтобы установить «Rolling Stones mobile studio». Лейтмотив был таков: «Давайте сделаем сырой и агрессивный альбом, как «Killers». Давайте сделаем звучание, максимально приближенное к концертному». Против были Дикинсон и Смит. Причем в случае с Дикинсоном наблюдался очень курьезный, не объяснимый наукой феномен времени: он был против после.
Смит же был недоволен изначально, оттого и ушел раньше.
«Я не хотел делать полугаражный альбом. Я думал, что это будет шагом назад. На мой взгляд, мы должны были двигаться дальше, развивая тему последних двух альбомов. Это совершенно не означало, что я собирался уходить. Просто у меня не было полной уверенности, что я, что мы делаем все правильно. Я поделился своими сомнениями со Стивом, и он сказал: «Ты говоришь так, что создается впечатление, словно ты устал от группы. Если ты на 110% в Maiden, отлично, мы пойдем дальше. Но не забывай, впереди тебя ждут еще одни годичные гастроли. Ты уверен, что ты готов к этому?» И чем больше я думал об этом, тем больше мне начинало казаться, что он прав. Если твоя работа не приносит тебе стопроцентного удовлетворения, то жизнь превращается в кошмар».
Харрис: «Перед самым началом «7th Son Tour» у нас был разговор с Эдрианом, и мы спросили его, хочет ли он все еще быть в группе. Потому что после некоторых концертов он выглядел весьма удрученным, говорил, что
был плохой звук. Я знаю, что это такое - когда ты звучишь не так, как хотелось бы. Мы как-то сказали ему: «Знаешь, ты выглядишь так, будто тебе просто все надоело». Во время последнего тура он один из всех нас часами «саундчекил». Не знаю, какого он хотел добиться звучания, но иногда мне казалось, что он этим компенсирует утраченную заинтересованность в том, что он делал на сцене. Перед самым началом записи нового альбома Брюс подошел к нему и сказал: «Слушай, если мой альбом продастся двух- трехмиллионным тиражом, я не уйду из группы. А ты?» Эдриан так и не ответил. Мы не знали, что нам делать, ведь Эдриан - он как член семьи, мы очень близкие друзья. У нас состоялась пара тяжелых разговоров, и однажды он позвонил мне и сказал: «Стив, я чувствую, что я на 90% в Maiden». «Эдриан, - ответил я, ~ этого мало. Ты должен быть в нем на 200%».
Харрис: «Я знаю, он очень нерешительный. Но на этот раз вопрос стоял серьезно. Казалось, что он остыл к группе, и снова всплыл вопрос на шесть миллионов долларов: «Ты хочешь или не хочешь оставаться в группе?» А он отвечал что-то вроде: «Ну, я не знаю, у меня не было времени подумать». - «Стоп, - сказал я, - все, что я хотел от тебя услышать, это: «Конечно, да!» Не задавай идиотских вопросов!»
Было решено собрать экстренное партсобрание. Говорили в основном Стив и Эйдж.
Смит: «Когда Стив сказал: «Кажется, что тебе все это надоело», я выдохнул: «Нуу-у...» - и битый час рассказывал о своих ощущениях. Я только что выпустил свой альбом, в который вложил себя всего, a Maiden - это было совсем иное дело. Мне все еще было очень интересно работать в группе. Но, похоже, мне было не суждено сделать что-то для нового альбома: эта студия уже приехала, а у меня, по сути, еще не было ничего написано. Я считал, что нам нужно было еще время, чтобы поработать над новым материалом».
Тогда слово взял Стив.
Наверное, мы должны принять решение за тебя, - сказал ’Арри.
Смит пожал плечами.
Я надеялся, что все закончится по-другому, - сказал он.
«Он хотел, чтобы мы хотели видеть его в группе, - говорил Стив. - Но для этого нужно было только одно: чтобы он сам хотел быть в ней. Лично для меня это было ужасно. С ним у меня, наверно, были самые теплые отношения в группе. Мне было больно, и больно вдвойне оттого, что он больше не испытывал желания играть в Maiden. Но держать в группе того, кто будет просто отбывать номер, мы не могли».
Смит: «Вслед за этим два дня длилась агония. Было много звонков, все было на нервах. Maiden - это была моя жизнь в течение десяти лет, это была одна семья. Сперва я чувствовал себя странно. Не было больше каждо-
дневной занятости, ничего. Но, должен сознаться, словно какой-то груз упал с моих плеч».
Пока Эдриан раздумывал, Дикинсон ловко передернул указательным пальцем сырные дырки телефонного диска и быстро подыскал ему замену.
О Смите ничего не было слышно до весны 92-го, когда он вновь показался с квартетом The Untouchables, игравшими утяжеленный вариант Population, «блюз.с более тяжелым драйвом», как характеризовал их музыку сам Эйдж. Все это время он был занят семейным подвигом: возделывал новый дом и строил козу своему первенцу. Затем его вновь потянуло «к большим турне, забитым клубам и огромным продажам». Наверное, оттого, что они так и не «вышли на сцену в кожаных плащах и не поместили на «бочку» портрет Эллиота Несса», а может, по какой-то другой причине, но этого не случилось. «Неприкасаемые» были неким третьим между полноценным коллективом и A.S.a.P.: сделав несколько клубных перформансов, но так и недотянув до взлетной полосы в студии, они сгинули среди тайги таких же точь-в-точь проектов. Вслед за этим на время из вида пропал и сам Смит.