В Child Play Блейз задержался целый месяц. Это был испытательный месяц после прослушивания. «Если все пойдет о’кей, то ты получишь постоянную работу в нашей группе». Прошел месяц и им потребовался «вокалист другого профиля».
После долгих мытарств Блейзу все же повезло. Однажды, просматривая колонку объявлений в The Tamworth Herald, он заметил группу с запоминающимся названием, которой был нужен вокалист. Группа называлась Wolfsbane. Как после выяснил для себя Блейз, wolfsbane1 - «это весьма ядовитое растение с пурпурного цвета плодами, которое цветет только в полнолуние». Когда Блейз пришел к ним на прослушивание, в такие ботанические дебри он вникать не стал. Но в течение последующих семи лет его жизнь была неразрывно связана с Wolfsbane, и до 1993 года он не мыслил себя без этой группы.
«Весь юмор заключался в том, что они не могли найти себе более подходящего вокалиста, а я не мог найти себе группу, - смеялся Блейз. - Поэтому мы просто были вынуждены играть вместе. Ни один из нас не смог бы играть в какой-то другой группе, и это, наверно, объединяло нас и толкало вперед». Кроме Блейза в группе играли басист Джефф Хэйтли и гитарист Джэйсон Эдвардс. За ударной установкой около года просидела подружка Блейза, пока ее оттуда бесцеремонно не сместил тип, которого звали Стив «Дэнджер» Эллет.
'Аконит (англ.).
bane пахнут дурно. Их звали «howling mad shitheads»1. Так было написано на майке Бэйли, и так же выглядели стоявшие в очередь за пособием «рок- звезды»: в неизменных пиленых джинсах, «док мартенсах» и футболках. Так же как и их поклонники.
В 88-м рожа Бэйли с густой щетиной появилась на обложке «Kerrang!» До самого конца wolfies были любимчиками английской прессы. И если бы буквы были купюрами, Wolfsbane стали бы миллионерами. Все тот же «Kerrangl» никогда не опускался ниже четырех звездочек в своей коньячной пятибалльной шкале. «Будущее английской сцены», «Черный Лорд Рока» (это о Блейзе) - типичные выкрики газетных зазывал.
В том же 88-м Wolfsbane заметила маленькая фирма London Records (дочерний лейбл Def American в Соединенном Королевстве), которая и выпустила их первую «сорокопятку» «Wasted But Dangerous». «Это было де- мо, попавшее на винил», андеграунд более искренний, чем «Я тебя люблю» в 14 лет в подъезде. Единственно, wolfies после этого забыли покраснеть.
Впрочем, так переживать вряд ли стоило, потому что это американское турне оказалось для них первым и последним. Группа вернулась на родину, где отыграла в. «Хаммерсмит Одеон» на
разогреве у King Diamond.
Как, например, такие изюминки словесности, как «асфальтовая пицца» или истории о Стиве, после конской дозы ЛСД наводившем форменный ужас на закулисные помещения криками с требованием найти его голову. За что и получил ник «Danger» («Опасность»).
Две следующие работы, 30-минутный «All Hell’s Breaking Loose Down At Little Kathy Wilson’s Place» и полнометражный «Down Fall The Good Guys», не изменили бедственной ситуации. Туровой автобус времен очаковских и покоренья Крыма с запахом крепких, как картон, носков и «мексиканского душа» - по несколько дней не стиранных человеческих тел, облитых сантиметровым слоем дезодоранта - колесил по дорогам старушки Англии. После концерта были девушки одинаковой внешности с толстым слоем туши на месте глаз и клипсами, в которые хочется ударить, ватная пивная истома, а с утра - с пугающим звуком катящиеся по полу пустые бутылки и дешевые забегаловки с яичницей, беконом, кофе и большим «спасибо».
В 90-м судьба поманила Блейза в прекрасное далеко, но сделала это на иврите. Так что он покамест ничего не понял. В 90-м Wolfsbane довелось разогревать Iron Maiden.
«Для нас это был сон, ставший явью. Я обожал Maiden, у меня было несколько их пластинок, я был на нескольких концертах. В бытность ночным портье у меня была 90-минутная кассета с «Piece Of Mind» с одной стороны, и с «The Number...» - с другой, так что всякий раз я прокручивал ее целиком. ...Во время того турне я впервые встретил Стива. Первое, что он сказал, было: «Хорошо, когда тебя разогревает молодая группа, как вы - это нас немного встряхнет». Такого поворота я не ожидал. И он до сих цор говорит это ребятам, которые разогревают нас. Это похоже на «Отлично! Вы отработали очень неплохо. Теперь и мы покажем кое-что».
«Это было самое замечательное время в моей жизни. Когда мы отыграли в «Hammersmith Odeon» последний концерт на этих гастролях, я просто не мог пойти вечером домой, это было ужасно! Я не хотел возвращаться в
свою обычную жизнь, я хотел и дальше выступать перед Iron Maiden!»
«Я поставил себе задачу всей жизни - переплюнуть Брюса. Я очень внимательно смотрел, как он ведет себя на сцене, как он двигается, что он говорит в микрофон, а на следующем концерте я пытался повторить, что делал он, только еще лучше. Брюс - один из лучших шоуменов в мире. Он - один из лучших вокалистов в мире рока, он выступал в одной из самых великих групп, он объездил весь мир, он записал несколько классических альбомов. Но мы были по-спортивному наглыми, мы пытались убрать кого бы то ни было. И я сказал себе: «Отлично! Если он забирается на край колонок, то я залезу на самый верх. Если он держит одну ногу на мониторе, то я подойду к самому краю сцены, вплотную к зрителям. Он ходит по сцене - я буду по ней бегать. Я пытался быть больше Брюсом, чем он сам. Это звучит довольно странно теперь, после того, что произошло».