- Очень приветливый молодой человек, добротой, аж светится - сказали бы про Алешеньку музейные хранители, если бы вообще на него обратили внимание. Ничего, зато он сам умел обращать внимание на то, что плохо припрятано. Ни разу не прокалывался. Призвание.
Полузгивая рачков на унылой кухоньке, поведал Алешенька о своих планах корешу. Кореша звали Медведом. Отличался он хорошим сложением.
- Понимаешь, камер слежения там немного. Пару железяк открутим, никто и не догадается. Что пять пар чугунных глаз на статуе, что - три - невелика разница, зато люди хорошие в прибыли.
- Ну, брателло, кто ж нас пустит-то. Морды у нас совсем не светские по музеям шарабениться.
Посмотрел Леша Медведу в светлы очи. Ничего интеллигентного там в родословной не значилось.
- Не дрейфь. С понтом под зонтом - выставку поглядеть - красиво оденемся. Тихонько зайдем. Заберем что нужно и до дому.
Оделись они и впрямь старательно: шорты до колен - новехонькие, рубашки с длинным рукавом погладили. Шлепанцы сменили на сандалии. Под сандалии - чистые носки.
Музей располагался в старинном особняке. В самом центре города. За решетку чугунную кованную зайдешь и уже чувствуешь себя культурно приобщившимся.
Посмотрели Медвед и Лимон выставку граффити во дворике, выставку орлиных крыльев на балконе, выставку пустых деревянных ящиков с возлежащим там пьяным дядей Петей под балконом. Наконец-то до билетера дошли. Сидит дедушка среди сувениров, как сова в дупле. На стене какие-то иллюстрации с пояснениями налеплены. Из старинной радиоточки на стене одна и та же бесконечно повторяющаяся запись нудит:
« Музей современного искусства представляет проект Виктора Купидонского «Лабиринт без минотавра». Множественные миры, погружающие зрителя в экзистенциальные нарративы субстанциональной креативности, преобразуют традиционную созерцательность в действенный подход, трансформирующий ментальную энергию стремящегося к самовыражению ЭГО в эклектический перформанс. Лабиринт представляет собой спираль функционального развития и синтеза искусств противопоставляющую себя мономерности эпохи потребительского китча. Звучащие диссонансом работы модальной деструкции обращаются к глубинам зрительского подсознания, заставляя зрителя самостоятельно искать выход из тупика, что символизирует эволюционное развитие от человека потребляющего к человеку страждущему....».
Заслушался Медвед плавную речь непонятную, пока его Лимон в спину не подтолкнул. Хотел, было, он возмутиться, но тут на голову ему свалилась какая-то черная тряпица. А затем еще одна и еще...Вначале пытался он от тряпок избавиться пока не понял что они к потолку комнаты подвешаны. Вдруг услышал - какие-то глухие взрывы. Кто-то магнитофонную запись включил. Разгребая черные шелковые простыни, пошел на звук. А простыни все не кончались. Началась они, картинки с выставки...
Наконец-то выгреб он в какую-то комнату. Посредине картина на двух веревках качается. На картине изображена половина лица - глаза в темных очках. Под картиной табличка на полу. Там написано:
«Все мы родом из детских страхов. Талантливая работа Игоря Нечупайло воскрешает хтонические детские фобии, превознося элементы параноидального внутреннего дискурса, открывая внимательному зрителю и соучастнику новый тип человека вопрошающего...»
- Леха, где ты?
Не отзывается Леха. Повернул назад. Резвым бараном пробил круговерть простыней, но оказался почему-то в другой комнате, а не в холле. В углу комнаты стоял таз с водой. В тазу плавали искусственные красные руки.
- Врешь ты, Леха. Здесь кроме дешевой китайской пластмассы ничего нет. Зря только морду сегодня брил.
«Чел» перед телевизором - следующая комната. Точнее, тело воткнутое в пустой телевизор головой, а рядом баночка с надписью «Кашпировский». В баночке вода.
- Совсем на жмура похож. Смешной какой, в проводочках. Эй, Леха!
- Чё кричишь!?
Идёт вразвалочку. Пятки кособочит, важный такой.
- Ты во внутрь лучше глянь. В ящик.
Залезли оба, пластмассового «чела» потеснив.
Начинка оказалась интересной. Много всяких хороших железок авторы проекта позабывали внутри. Что с них взять. Творческие люди. Тю-тю... А вот люди практичные эти железки быстренько выкрутили - и в карманы. Смотрят по сторонам: нет ли камер. Нет, вроде, никто к ним не бежит арестовывать. Теперь, главное, распихать по карманам так, чтобы не заметно было и, главное, такой же походочкой в развалку на выход. (Вы же не понимаете. В такой походочке самый цимес. Особенно когда травку мимо ментов в кармане несешь. Или когда рядом крутые разборки, а ты не при чем, такой, рядом проходил. Или на стрелку позвали. Приходишь, а там- качок раза в два тебя шире. Ну и ты тогда растопыриваешься: грудь колесом, ножки смайликами и кепочка на затылке.- типа опа! - распавлинился и размером с соперника стал. Законы дикой природы).