Но Николай, все-таки, приехал. Невозмутимый, будто из воскресной школы ее забирает.... А теперь у него: «Подарок!» вместо ее мертвой Машеньки. Почти многодетная семья. Крольчиха-женушка!!! Святое семейство!
Бросила остросюжетную чашку в мусорный пакет. Затем вынула. Зачем-то оставила.
За окном уже мутная синь-глубина. Встанешь, откроешь форточку, зальет синяя вода комнату. Погасит ночник. Легла спать. Голова тяжелеет. Сон не идет. Или, все это - уже сон? Залившая комнату вода чернеет. В ней плещутся обрывки каких-то воспоминаний недельной давности. Они наслаиваются одно на другое. Растут посреди неизвестной улицы чудесные дома, в которых никогда наяву не был, но которые знаешь так хорошо! Бежишь, бежишь навстречу кому-то, близкому и нужному. Вдруг сон заканчивается, но проснуться не можешь. Рядом открывается пропасть. Бездна. И уцепиться-то не за что. Абсолютная пустота. Абсолютное забвение. Абсолютная смерть. Это находится вне снов, вне реальности. Если бездне удастся утянуть тебя, она, попросту, тебя сотрет.
-Господи! Как там...слова? Как молится-то?
На краю бездны стоит полупрозрачная фигурка, ростом с двухлетнего ребенка. Фигурка - дымка, неподвижные мутные глаза. Никакой ненависти. Никакого сочувствия. Смотрит.
Сопротивляешься из последних сил.
-Отче наш, иже еси...
Тянет тебя это существо вниз. Оно сильнее...Во рту послевкусие, будто трупный запах вдохнула.
-Да святится имя... как же дальше?
Почти уже мертва. Сейчас будет забвение? Мне конец? Утянет!!!
-...как на небе, так и на земле. Хлеб наш насущный...
Запавшие мутные глаза уже возле самого твоего лица. Оно и не радуется своей добыче, не испытывает любопытства. Оно равнодушно и бесконечно зло. Оно просто сильнее. Смирись. Нет!
-...как и мы прощаем должникам нашим...
-...но избави нас от лукавого!
Внезапный прорыв. Тело или душа рывком поднимается вверх. Бездна исчезает...Далее продолжаются светлые и путаные сны. Про дома, в которых никогда не бывала, но которые так хорошо знаешь, все бежишь навстречу... Просыпаешься на минуту и вспоминаешь: чужая квартира и сама себе чужая. Не человек - предмет. Интересно, какой? Дороже китайской вазы? Дешевле спортивного авто? И опять в путаницу ныряешь.
4.
Днем Оля еле-еле смогла оторвать от подушки голову. Бредни какие. Раньше не было ничего подобного, до переезда сюда. На всякий случай приложила руку к левому запястью. Нет. Пульс нормальный. Это - не сердце. Тем более, проблем со здоровьем ранее не наблюдалось.
-Добро пожаловать в ад? Экспресс- доставка души моей грешной, а? Сон? Но реальный такой. Что, если бы утянуло?
На полу солнечные пятнашки. Двигаются пятна друг за дружкой. Пытаются выстроиться в одной, только им известной последовательности. Денек такой светленький. Чистый. Страх постепенно выветрился из головы. Но вопросы продолжали мучить. Почему она? Почему сейчас? Из-за содеянного? Может, все же к врачу? Нет. Пустяки. Не болит же ничего. Психологу? Стыдно такое рассказывать посторонним. Да и что психолог может. Машеньку вернет?
Ходить, ходить по улицам. Одной не оставаться. Пространство этого города нужно обживать. Вначале улицы вокруг твоего двора. Затем пройтись поближе к морю. Выползая постепенно из своей раковинки боли. Так надо. Через силу, но только так.
Ритмично щелкали по рельсам трамвайные колеса. Золотилась в стекольных отблесках радость других, не замутненных грехом убийства, лиц. Счастливые люди! И она, вот, скоро думать забудет... оставит всю духоту, всю накипь свою дома. В темноте и бессоннице чуждой квартиры. На сырых, смятых простынях. Как же и ей теперь солнечно!
Прогулялась по парку. Спустилась к морю. Прошла мимо громогласных аттракционов. Кирпичное здание польского посольства, будто собранное из гладких деталек конструктора "Лего". В глубине тихого квартала - женский монастырь.
Прошла мимо ворот по узенькому переулку. Вглубь. Нищенка с шершавыми глазенками цеплялась к каждому проходившему. Оля скрутила в кармане дулю. Не ясно почему, вдруг вспомнила, как еще в детстве шибко суеверная баба Аня ее учила. Дуля от сглаза. Странно, но нищенка Олю как будто не заметила. Бабы Ани «амулет» сработал?
На подворье уже зеленела трава. Закуток, затышок. Краем уха уловила разговор двух прихожанок:
- Ох, и обзавидуется же Людка, когда узнает, что мы теперь сюда ходим! К батюшке Иоанну!
"Какие праведные христианки", - подумалось.
К кому идти, кому рассказать, чтобы полегчало? И не стыдно было признаваться? К первому встречному не подойдешь. Они же все - правильные. Зашикают, застыдят, засмеют. Суды-пересуды бабские начнутся. А так, чтобы довериться, никого и не знаешь. Нет, она просто гуляет. Гуляет по монастырскому подворью.