Являясь поклонницей классического стиля (платьев, туфлей на шпильках, костюмов и рубашек на мужчинах), я наивно надеялась, как всякая молодая и неопытная женщина, что смогу изменить моего будущего мужа «к лучшему». Разница в возрасте в 3 года оставляла мне эту надежду, так как в его 26 лет «перевоспитать мужчину» не казалось мне невозможным.
А напрасно. За все пять лет нашей совместной жизни Франсуа очень редко делал усилия в плане одежды и мы всё время походили на разношёрстную пару, что немало огорчало меня. Я мечтала о гармонии во всём, и мне хотелось быть в числе тех пар, при виде которых окружающие восклицают: «Ну как они подходят друг другу!». Сейчас мои собственные прежние претензии к его внешности вызывают у меня улыбку, но тогда, в том возрасте и с моим прежним мировоззрением, мнение окружающих и их взгляд на моего мужчину имели для меня огромное значение…
Нужно сказать, что собственнический характер моего жениха проявлялся и в его настойчивой просьбе отпроситься с моей прежней работы на время его присутствия в России, чтобы проводить с ним больше времени, чего я к сожалению сделать никак не могла. Мой аргумент, что я должна, несмотря ни на что, продолжать работать, чтобы обеспечивать себя и помогать маме, не показался ему убедительным. Уже тогда он хотел, чтобы я была только с ним и зависела от него.
Некоторые вещи становятся очевидными только со временем. После похода в один восточный ресторан Франсуа сразу же упрекнул меня в том, что я не выразила ему свою бесконечную благодарность, хотя я и хотела это сделать. Теперь я понимаю, что такое поведение свойственно мужчинам, которые мало зарабатывают и считают каждую копейку. Почему я не видела всех этих тревожных сигналов раньше – одному Богу известно. Тогда мне хотелось мечтать. Мы были молоды, рядом со мной был мужчина, который меня любил и которым я восхищалась. Нас ждало, как мне казалось, счастливое будущее: семья, дети, путешествия.
После отбытия Франсуа мне нужно было уладить все формальности: съездить в Казахстан за свидетельством о рождении с апостилем, уволиться с работы, приобрести билеты, а Франсуа – найти нам квартиру и сэкономить на свадьбу. Он работал на почте и зарабатывал (как я узнала уже позже) очень мало по французским меркам. Ему пришлось взять подработку, чтобы оплатить все расходы, в том числе и поездку в Казахстан, и мои билеты во Францию.
После его отъезда меня охватили сомнения. Да, мы были знакомы уже более 6 месяцев, нам было очень интересно вместе и все наши мысли были заняты друг другом. Мы оба хотели семью и, позднее, детей, но знала ли я его достаточно, чтобы бросить ради него Родину, семью, друзей, интересную и перспективную работу арт-менеджера?
Сомнения маминых подруг о возможности «похищения моих документов и продажи меня в рабство» не добавляло мне уверенности, хотя я была уверена в Франсуа и в его родных, и эти комментарии только раздражали меня. Больше всего меня смущало сомнение насчёт наших чувств и их долговечности. Будучи идеалисткой, я согласилась выйти замуж за мужчину, которым восхищалась, так как ему не было равных среди парней из моего окружения.
Мы настолько привязались друг другу, что не могли ни дня прожить без наших телефонных разговоров и общения по веб-камере. Я с нетерпением ждала каждого его звонка и особенно -прекрасных писем, которые одновременно заставляли биться и таять моё сердце. Мне было с ним ужасно интересно и мне было совершенно наплевать на уровень его доходов, так как я была уверена, что вдвоём мы преодолеем все преграды и трудности и добьёмся многого. Я была убеждена, что смогу прожить с этим человеком всю мою жизнь и смогу родить ему детей. Но было ли это настоящей любовью? Мама справедливо сказала, что чтобы хорошо узнать мужчину и по-настоящему полюбить его, нужно время… Она посоветовала мне довериться моему сердцу и судьбе. Что я и сделала.
Подготовка к перемене жизни и к отъезду была довольно нервной, так как мне предстояло съездить в Москву за визой. Для меня это было первым большим путешествием. Как ни смешно, за 23 года я ещё ни разу не была в Москве, не ездила в метро и никогда не летала на самолёте. В столице меня любезно приютили на ночь родители начальника казино, в котором я работала, очень радушные и милые люди, но во всём остальном мне пришлось выкручиваться самой.
Когда мне удалось добраться до посольства, выяснилось что нужно было записываться в очередь за несколько дней заранее и что больше на этот день свободных мест не было. Меня охватила паника. Я нашла свободный телефон-автомат, дозвонилась в посольство Франции, но и там мне вежливо подтвердили информацию, услышанную мною от людей из этой самой очереди.