Об Оре
(9.1) В этой Нитрийской горе был подвижник по имени Ор, многую добродетель которого засвидетельствовала и вся братия, особенно же человек Божий Мелания, прежде меня вошедшая в гору. Я не застал ее в живых. И говорила она в своем повествовании, что не лгал никогда, не клялся, не проклинал никого и не говорил без нужды.
О Памво [61]*
(10.1) Этой горе принадлежал и блаженный Памво, наставник братьев: Диоскора епископа, и Аммония, Евсевия, Евфимия*, и Оригена, племянника Драконта, мужа дивного. Сей Памво имел многие добродетели и совершенства, среди коих и следующая. Такое имел презрение к золоту и серебру, какого требует слово «Господне». (10.2) Ибо рассказывала мне блаженная Мелания: «Вскоре после прихода в Александрию из Рима, услышав о добродетели его (блаженный Исидор рассказал мне и сопровождал меня к нему в пустыню), принесла ему триста литр серебра, прося его принять часть от моих трудов. Он же, сидя и плетя ветви, благословил меня только голосом и сказал: «Да воздаст тебе Бог». (10.3) И говорит своему эконому Оригену*: «Возьми и употреби все на братию в Ливии и на островах. Эти монастыри весьма нуждаются». И приказал ему не давать никому в Египте, поскольку изобилует страна. Я же, — говорит, — стояла и ожидала, что он меня почтит и восхвалит за мой дар, но ничего от него не услышав, сказала ему: «Чтобы ты знал, господин, сколько там — триста литр». (10.4) Он же, даже не кивнув, отвечал мне: «Тому, кому принесла это, чадо, нет нужды в весе. Ибо измеряющий горы[62] тем более знает количество серебра. Если дала его мне, хорошо сказала. Если же Богу, не презревшему и двух оболов[63], — молчи». Так устроил, — говорила она, — Господь, когда вошла я в гору. (10.5) Спустя немного времени почил человек Божий, без жара и без болезни, но плетя корзину, будучи лет семидесяти. Он послал за мной, и когда шило завершало последний прокол и он должен был отходить, говорит он мне: «Возьми эту корзину из моих рук, чтобы помнить меня. Ибо другого тебе не имею что оставить». Приготовив к погребению и обвив пеленами, положила я его тело. И так я оставила пустыню, и до смерти эту корзину сохраню у себя».
Сей Памво, умирая, и в самый тот час кончины предстоятелю Оригену, пресвитеру и эконому, и Аммонию, мужам прославленным, и остальной братии так говорил: «С того времени, как я пришел в это место пустыни, и построил свою келью, и поселился в ней, не помню, чтобы ел хлеб туне[64], не от трудов своих рук. Не раскаивался в слове сказанном до настоящего часа. И так отхожу к Богу, будто и не начав пути благочестия*». (10.7) Ориген же и Аммоний, рассказывая нам, добавили свидетельство о нем: «Никогда на вопрос из Писания или какой-либо практический вопрос не отвечал сразу, но говорил: «Еще не нашел». Часто же проходило и три месяца, а ответа не давал, говоря, что не схватил. Так они получали его ответы всесторонне взвешенными по Богу, как от самого Бога». Ибо такую добродетель, говорили, имел он <и выше великого Антония>, и выше всех — добродетель основательности слова*. (10.8) И рассказывают такое дело о Памво, что Пиор подвижник[65], придя к нему, принес свой хлеб и на упрек его: «Зачем это сделал?» — отвечал: «Чтобы тебя не отяготить». Его наставил красноречивым молчанием. По прошествии времени, придя к нему, приносит размоченный хлеб и на вопрос отвечает: «Чтобы тебя не отяготить и размочил*».
Об Аммонии*
(11.1) Аммоний сей, ученик его, с <тремя другими братьями* и> двумя сестрами своими, устремившись к самой вершине боголюбия, поселились в пустыне. И сестры отдельно поставили монастырь, и он отдельно, так что достаточное расстояние было между ними. Поскольку же муж был сведущий в писаниях и поэтому некий город желал иметь его епископом, то пришли к блаженному Тимофею, прося его рукоположить его для них епископом. (11.2) И говорит он им: «Приведите мне его, и рукоположу его». И когда они отправились с помощниками и увидел он, что они его настигают, просил их и заклинал, чтобы ему не принимать хиротонии и не уходить из пустыни. И не уступали ему. И на глазах у них он взял нож и отрезал свое правое ухо до основания, сказав им: «Хоть теперь убедитесь, что невозможно мне стать епископом, поскольку закон воспрещает безухого возводить в священство». (11.3) И так, оставив его, отошли. И пришед, сказали епископу. И он говорит им: «Этот закон пусть исполняют иудеи. Я же, если приведете и безносого достойного нравом, рукоположу». И пошли снова просить его. И поклялся им: «Если меня будете принуждать, отрежу себе язык». И так, оставив его, ушли.
65
Прп. Пиор — ученик аввы Антония; пам. в сырную субботу, см. канон сырной субботы, песнь 5-я. См. также: Лавсаик, 39.