Рассказывал старец, один из отцов, что в одном из пригородов Антиохии есть женский монастырь, а в нем до шестидесяти дев. И был он весьма укреплен. Некие же разбойники, числом двенадцать, вместе со своим главарем замыслили ночью неожиданно напасть на них. И сказал главарь каждому из них: «Как мы можем войти внутрь монастыря?» И один из них в ответ сказал: «Я обойду весь монастырь и непременно должен отыскать вход или другое что, благодаря чему мы сможем войти». Говорит ему [главарь]: «Ты ничего не знаешь». Также и других спрашивая, говорил каждому: «Ты ничего не знаешь». Сказали и они ему: «Ты что скажешь?» Он же ответил: «Я возьму месопотамский кукуль и спрячу под ним свои волосы, и одену плащ[451], и подвязав меч к бедру, войду, когда стемнеет, как монах и странник, и скажу привратнице: "Я странник и смущаюсь войти в город из-за женщин, но сотвори любовь, ради Бога, дай мне одну подстилку и пусти меня внутрь ради ночлега, а рано утром я продолжу свой путь"». И речь главаря пришлась всем по душе — так они и сделали. Итак, привратница монастыря, как от святого выслушав эти слова, радуясь, сообщила игуменье. А тот измыслил это, чтобы ночью открыть и остальным. Игуменья же, решив, что он один из великих отшельников, предложила ему войти внутрь, и собрав всех сестер, пришла получить от него благословение. И она приказала принести таз для омовения. И все сестры встали двумя ликами и запели. Таким образом, они умыли его и все благословлялись кроплением этой воды. А одна из них прислуживала больной сестре, которая уже год лежала, не вставая, в постели. И эта, служившая ей, взяв из таза немного воды, пришла и говорит болящей: «Великий человек пришел в наш монастырь, и мы дали ему умыться и все благословились. Я, взяв [воды], принесла и тебе от умовения этого святого, чтобы и ты приобщилась к святыне». А болящая, умывшись с верой, тотчас исцелилась. Когда сестра собралась уходить, страдалица сказала ей: «Останься ненадолго и пойдем вместе, чтобы и мне благословиться от святого старца». И встав, она пошла с ней, и та привела ее к тому, кого они считали святым, и рассказала о чуде. Когда все сестры увидели невероятное [событие], то были поражены, и восславили Бога за необыкновенное чудо и упали к ногам главаря, испрашивая молитв. И когда услышал и увидел это главарь, он был поражен, и с сокрушенным сердцем говорит им: «Знает Бог, матери, что я человек грешный и главарь разбойников, и собираются остальные двенадцать разбойников прийти этой ночью и [напасть] на вас. Но не бойтесь: они не причинят вам никакого зла». И он снял меч и положил перед ними. Девы, услышав это от него и увидев меч, лежащий на земле, застыли; и провели ночь, с вечера до утра воспевая от страха антифоны и псалмы. Когда же пришли остальные разбойники, главарь, выйдя к ним, рассказал им все и то, что: «Отныне, — говорит, — я становлюсь монахом. Ибо так направил меня, грешника, промысел Божий». Они же в ответ говорят ему: «Если ты, такой сильный и знаменитый, оставив все, станешь монахом, поистине и мы отныне становимся монахами». Так они и сделали, как уверили нас видевшие их. Говорят, что они очень угодили Богу, преуспев во всяческой добродетели. И мы прославили Бога, Который не желает чьей-либо погибели, но всех направляет ко спасению, дабы все вкусили вечных благ.