А под утро является несущий письмо от царя, спеша и говоря, что ему даны пределы срока и он не может ждать. И в то время как Несторий, по данному им распоряжению, не звал, принуждаемые возмущенным чиновником, вошли в дом и подошли к келье, в которой он обычно спал, и, постучав, не получили ответа. Когда же не смогли войти из-за внутренних засовов, сняв дверь с петель, вошли. И не найдя его, ушли, ища его в отхожем месте, и нашли его сидящим и испустившим дух. И спрашивали служащих ему, не под влиянием ли чего-либо особенного претерпел он это, и они отвечали, говоря, что «поздно вечером, очень веселый и радостный, отпустил нас и, заперев двери, как вы их нашли, зашел в отхожее место, и когда сел он, мы, проходя мимо каждый в свое место для отдыха, слышали, как он разговаривал сам с собой и говорил: "Показал я тебе, Мария, что тот, кого ты родила, — человек, а не Бог"».
Тогда все слышавшие узнали то, что сего ради понес ту ужасную смерть, дабы на нем исполнился глас пророка Иеремии: Горе мужу сему, не оплачут его: о господине, ни рекут: увы мне, брате и увы мне, господине. Погребением ослим погребется, сопричтенный, извержен будет вне врат Иерусалима[285]. И таков конец нечестивого Нестория, узревшего здесь преддверие грядущей принять его вечной и внешней тьмы, — достойную за свое злосоветие и хулу понес кару, окаянный.
2. Брат, отрекшись от мира, раздал свое имущество, удержав один хороший земельный участок. А некий знатный мирянин захотел его получить, и часто просил его продать землю или обменять ее, но тот не уступал ни в чем. И случилось мирянину получить власть над той провинцией, и он принуждал монаха отступиться от земли, угрожая ему всячески и угоняя его скот, ради его земли. И брат, поскольку видел многое принуждение, не находя, как умолить начальника, отправился к одному старцу молчальнику, бывшему в тех местах, добродетельному и прославленному. И приходил к нему брат часто, старец же бросал в него чем-нибудь и отсылал в его келью. И вновь, поскольку видел, что начальник упорно требует взять село, пошел к старцу и говорит ему: «Ради Господа, помоги мне и напиши ему, или пошли кого-нибудь к нему». И поскольку он настаивал, докучая ему, пишет старец послание этому начальнику, содержащее следующее: «Монашествующий монашествует, дабы не иметь чего-либо, чрез что мог бы быть обижен. Если же имеет, пусть будет обижен: ибо не монашествует». И подписав, дал брату отнести послание начальнику; силы же слов не ведал брат. И он пошел и отдал письмо начальнику. Тот же, приняв со многим почтением и облобызав, развернул и прочел. И спросил брата, говоря: «Знаешь, что написано?» Тот же говорит ему: «Чтобы ты уступил землю». И удивился начальник добродетели старца, и уступил землю. Подивимся же и мы на этом благости Божией и естеству добродетели, ибо в том, что написал старец, не содержалось ни оскорбления, ни наказания, и тому подивимся, как умолило это письмо начальника сжалиться над его просителем.
3. Пришли как-то философы к некоему старцу*, и после того, как сотворили молитву, он продолжал молчать и плести веревку, ничего не отвечая. И просили его, говоря: «Скажи нам слово, авва». Он же молчал. Говорят ему: «Ради этого пришли, чтобы услышать слово от тебя и получить пользу». Говорит им старец: «Вы расточили свое имущество, чтобы научиться говорить. Я же оставил мир, чтобы научиться молчать». Они же, услышав, удивились и ушли, получив пользу.
4. Рассказывал некто из отцов, что в Фессалониках был монастырь дев. И одна из них по действию врага была борима помыслом выйти из монастыря. А выйдя, впала в блуд от беса, посмеявшегося над ней за ее выход. И пав, провела весьма много времени в этом падении. И затем раскаявшись, при содействии благого Бога, пришла в покаяние. И придя в свою киновию для покаяния, пав пред воротами монастыря, скончалась. И была открыта некоему из святых епископов смерть ее, и он видел святых ангелов, пришедших принять ее душу, и бесов, за ними следующих, и наблюдал беседу, которая между ними происходила; и святые ангелы говорили, что «в покаянии пришла», а бесы говорили, что «нам работает столько времени, и она наша». И когда они долгое время уже разговаривали, сказали запинатели благого — бесы, что «не успела войти в свой монастырь. Как же вы говорите, что она покаялась?» И в ответ святые ангелы сказали, что «поскольку видел Бог ее намерение, настолько склонившееся, принято ее покаяние. И покаяния сама она была госпожа, ради цели, которую поставила. Жизни же [господин] — всех Владыка и Господь». Пристыженные этим, удалились бесы. Видевший же откровение святой епископ рассказывал это неким, от которых услышав, и мы возвестили вам. Итак, зная это, братья, усилимся не предаваться помыслам ни в каком грехе, но будем противоречить и бороться, особенно же о том, чтобы выйти из своего монастыря — чтобы, подобно не имеющим основательного знания, не впасть в ловушки и сети врага нашего.