Свифт осталась наедине со своими мыслями. Вновь пролетая над Святилищем, она с трудом верила, что на этих негостеприимных просторах могут обитать какие-либо крупные животные, тем более близкие родичи человека. Она искала глазами следы, фигуры — хоть какое-то свидетельство того, что ее знакомство с йети не было фантазией. Но внизу стелился гладкий белый покров, по которому гулял один лишь ветер.
Наконец Джек с Хурке поднялись из расселины и вытащили на веревках труп Дидье. Нетронутый разложением мертвец, казалось, просто спал. Джек накрыл тело друга плащ-палаткой и принялся выкладывать из рюкзака Бойда пластиковую взрывчатку и детонаторы.
Джек оглядел каменный склон, выискивая место, где заложить взрывчатку, и показал на гребень, укрытый огромной шапкой льда и снега.
— Та махина, если рухнет, похоронит под собой всю округу. Что ты на это скажешь?
Хурке кивнул.
— Покажи, что нужно делать. Я сам заложу взрывчатку и быстро спущусь по веревке, — сказал Джек. — Незачем лезть туда вдвоем.
Хурке понимал, что спорить бесполезно. Джек повесил на плечо моток веревки и рюкзак со взрывчаткой.
— Будь осторожен, Джек, — напутствовала его Свифт.
— Оглянуться не успеешь, как я уже буду с вами.
Он зашагал к скале. Свифт с Хурке смотрели ему вслед. Наконец она нервно вздохнула и взялась за передние ручки носилок, на которых лежал Дидье. Хурке пристроился сзади, они подняли носилки и пошли к вертолету.
Всю дорогу оба молчали, но по мере приближения к нунтаку Свифт все сильнее охватывала тревога.
Пилот помог поднять носилки в вертолет, а потом спросил, где Джек.
— Скоро подойдет, — ответил шерп.
Свифт грелась на солнце, сидя у открытой дверцы вертолета, и старалась не думать о плохом, твердя себе, что Джек всегда возвращается с гор живым и невредимым. Так всегда было и будет. Но с каждой минутой в ней крепла уверенность, что он попал в беду. Наконец она повернулась к шерпу и напомнила ему, что уже прошел целый час.
Хурке глянул на часы и невозмутимо ответил:
— Задержался немного. Ничего страшного. Не волнуйтесь, мемсагиб… Джек-сагиб знает, что делает.
Миновало еще полчаса. И вдруг до них донеслось гулкое эхо взрыва. Свифт с Хурке вскочили на ноги, глядя на склон горы.
Огромная масса снега всколыхнулась, на секунду-две зависла на месте и понеслась вниз, словно большая груда бумаги, случайно сброшенная со стола.
Пилот запрыгнул в кабину и включил мотор. Лопасти начали медленно вращаться, разгоняя воздух.
Хурке схватил Свифт за руку и потянул к вертолету.
— Прошу вас, мемсагиб, — крикнул он. — Надо поскорее убираться отсюда.
— А как же Джек? Мы не можем его бросить.
Гул несущейся лавины усиливался. Через минуту-другую она их накроет. Хурке втолкнул Свифт в вертолет и велел перепуганному пилоту подняться и зависнуть на месте. Тот повиновался и медленно поднял машину.
— Не смей, — завопила Свифт. — Он же твой друг. Ты не можешь бросить его. Он же погибнет.
— Мы все погибнем в лавине, — прокричал Хурке.
Свифт почувствовала, как вертолет затрясся под шквалами принесенного лавиной ветра. И вдруг увидела Джека. Он бежал к ним. А следом, с нарастающей скоростью катила огромная белая волна — зловещее дыхание разгневанного бога гор.
Джек нырнул в распахнутую дверь вертолета, Хурке схватил его за ремень и втащил на борт. В следующую секунду вертолет круто взмыл вверх и, кренясь на одну сторону, полетел прочь от горы. Свифт видела, как у Джека зашевелились губы. Он говорил что-то, но его слова тонули в оглушительном шуме.
Пилот выровнял вертолет и плавно повел машину назад к леднику.
— Слава Богу, — выдохнула Свифт.
Джек поднялся с пола и стряхнул снег с головы и плеч.
— Черт, еле ноги унес. Немного не рассчитал.
— Из-за тебя мы все чуть не погибли.
— Кто бы говорил, — огрызнулся Джек.
Но Свифт уже выглядывала из раскрытой двери, созерцая творение его рук. Весь ледяной проход был погребен под тысячами тонн снега и льда. Дорога в заповедную обитель йети перестала существовать. Свифт удовлетворенно улыбнулась и взяла протянутую руку Джека.
Вертолет парил над Гималаями. Под ними проплывали застывшие гигантские волны каменного океана, который, они надеялись, отныне и во веки веков будет верно оберегать самую сокровенную тайну своих глубин.
Филип Керр