Есть инициатическое преображение. Историческая Личность, совершая такое социальное таинство (модернизация или иное развитие), восходит. А есть контринициатическое преображение. Историческая Личность под воздействием контринициатического преображения (регресса) нисходит.
Первородство — ключ к Инициации и Восхождению. Позитивному, восходящему преображению, если вам больше нравятся такие слова. Похлебка — ключ к контринициации, нисходящему преображению, отпадению от развития, регрессу.
Уголовники, и те это понимают. На их языке это называется опустить. На языке фашистских концлагерей — сломать. Не все ломаются. Но ведь рабочие, согласитесь, технологии… Проверенные… Их и применили.
Что теперь делать? Расколдовывать, возвращать к Первородству, менять качество подпитывающей культурной и социальной энергии, выводить из Ада, наконец. Но не кудахтать о том, в каком все шоколаде и как мы стали, наконец, возрождаться. Думать надо, читатель! Не кудахтать, а думать. Нужно всерьез, взыскуя подлинного, глубинного понимания, разбираться с собственным прошлым и отвечать на вопрос: что случилось тогда? Тогда, в момент «опохлебкивания»? Нам с тобой, читатель, нужна теория, позволяющая иначе описать процесс 1985–1991 годов, так называемое горбачевское время. Вместо теории тебе предлагают конспирологию, абсолютизацию роли личности в истории, набор традиционных проклятий в адрес «Мишки Меченого», «Горбатого»…
И что, читатель, ты удовлетворишься подобными суррогатами? Тогда ты не мой читатель. Ты поверишь во всесилие ЦРУ, развалившего СССР? А почему КГБ не развалил США? Ты поверишь в нежизнеспособность коммунистического строя? А Китай, а Кастро, которому сулили гибель в 1992 году по причине его полной зависимости от СССР? Сейчас 2009 год, Кастро болен, что после него будет на Кубе неизвестно, но пока что там все в порядке, не правда ли? Куба и впрямь сильно зависела от СССР, я вовсе не хочу сказать, что она безупречна, хотя темпы развития там приличные, медицина, образование — на подъеме.
Но не в этом дело, читатель. Куба показала, что фатальной нежизнеспособности коммунистического строя нет. А уж как Китай показал это! Что? Там строй не коммунистический? А кто мешал Горбачеву (или даже Андропову) перестроить КПСС так, как перестроили КПК? Столы наших генсеков были завалены записками о благотворности китайского опыта! А может быть, мы-то, читатель, могли бы и не так взлететь, как Китай, а еще более мощно? У нас ведь были другие стартовые условия, другое население в образовательном и культурном смысле слова, другой уровень развития производительных сил!
Так что же произошло, читатель? В силу чего все обернулось у нас «похлебничеством» без берегов? Именно у нас! Когда это произошло? Понятно, что в названный уже мною период, римейком на который может стать наша нынешняя эпоха. Коль скоро есть основания для выдвижения подобной гипотезы (гипотезы о «перестройке–2»), то переживаемое мною дежа вю, которое я положил в основу своего диалога с элитной Пустотой, является понятным порождением большого политического римейка. Возможен ли он? И если да, то о чем поведает нам подобный повтор? Или даже его умозрительная возможность? Ведь, как я уже сказал выше, любой повтор позволяет глубже взглянуть на генезис и внутреннюю структуру повторяющегося. Так почему нам не попробовать это сделать?
Глава IV. Развитие и Танатос
Что случилось тогда, в момент «опохлебкивания»? И о каком именно моменте идет речь? О 1986 годе? 1987? 1988? Не поняв этого, мы не поймем, как теперь нам избыть случившееся (программа-максимум) или хотя бы не усугубить его, повторив тогдашнее (программа-минимум).
Программа-максимум и программа-минимум не могут быть даже разработаны (и уж тем более осуществлены) без политической теории развития. Политической… теории… развития…
Самое трудное — не потерять связь между теорией развития и текущей политикой. Теория развития интересна сама по себе. И так легко увлечься ею… Мне — так, наверное, еще легче, чем моему читателю.