Я вытираю мамино лицо теплой тканью, напевая песню Pink Floyd "Comfortably Numb", чтобы заглушить свои мысли. Музыка - мой единственный спутник. У меня нет друзей, за исключением нескольких человек в Интернете. Нелегко заводить друзей, когда на мою семью наложено такое клеймо. Люди в городе стараются избегать меня. Единственное место, когда я выхожу из дома, - это за продуктами.
Я целую маму в лоб, прежде чем удалиться в свою спальню. Сегодня одиночество нависло надо мной, как темное облако, и я не могу избавиться от него. Может быть, горячая ванна поможет мне проветрить голову.
Через час я выхожу из ванны, накидываю халат и беру с тумбочки блокнот. Поразмыслив, я решаю выйти на улицу и подышать свежим воздухом. Я выхожу на крыльцо и вдыхаю деревенский воздух. Здесь, в деревне, звезды такие яркие. Никакого загрязнения, чтобы приглушить их сияние... или прячущихся в кустах гадов. Я пишу письмо Аресу, рассказывая ему о своей неделе. Я стараюсь держать его в курсе событий. Интересно, скучает ли он по мне так же сильно, как я по нему?
Когда я написала все, что хотела, я поднимаюсь наверх, раздеваюсь, выпиваю две таблетки снотворного - единственный способ заснуть в эти дни - и ложусь в кровать. Я молюсь, чтобы сон пришел быстро.
Глава третья
Ареса
Я подкрадываюсь к окну Сапфир, бесшумно, как хищник, выслеживающий свою жертву, и толкаю его настежь. Комната залита лунным светом, и я отчетливо вижу ее. Она обнажена, лежит спиной ко мне. Ее длинные темные волосы рассыпаются по алебастровой коже и изгибам во всех нужных местах. Она - воплощение всех моих фантазий: спит обнаженной, не подозревая об опасностях, подстерегающих ее на улице. Сапфир вздыхает во сне, и я тихо стону при виде ее попки.
Медленно, очень медленно я забираюсь внутрь, стараясь ничего не уронить, если она проснется раньше, чем я хочу. Когда я подхожу ближе, ее запах доносится до меня с полной силой: ваниль с нотками кокоса от средства для мытья тела, которое она использует.
Это как наркотик, и я пристрастился. Я раздеваюсь, не снимая маски.
Я стою над ее кроватью, с членом в руке, поглаживаю его, наслаждаясь предвкушением того, как наконец-то овладею своей сестрой. Я ухмыляюсь, подкрадываясь ближе, пока не смогу протянуть руку и коснуться ее. Ее кожа мягкая, как шелк, и от этого прикосновения я становлюсь только тверже. Сапфир вздрагивает, и я замираю, сердце стучит в ушах так сильно, что я задаюсь вопросом, слышит ли его и она.
По ее коже бегут мурашки, но от чего это - от температуры в комнате или от того, что она меня чувствует, - я не знаю, да и не важно. Сапфир переворачивается на спину, обнажая свою идеальную грудь, соски твердеют в прохладном воздухе комнаты, и мой рот наполняется слюной от этого зрелища. Мой член пульсирует и выделяет густую струйку спермы, которая стекает по бедру.
Я подумываю разбудить ее, держа свой член в дюйме от ее лица, но это может все испортить еще до того, как все начнется. Нет, сегодня она ляжет спать нетронутой, но завтра. Завтра она узнает, какой будет ее новая жизнь со мной. А я здесь, чтобы наблюдать. Я глажу себя быстрее, представляя, что это ее рот, а не моя рука. Ее грудь идеальна, и именно в нее я пролью свое семя сегодня ночью. Когда я кончаю, я издаю тихий хрип и покрываю ее сиськи своим семенем. Она выглядит как произведение искусства с моей спермой на ней. Я уже пересматриваю свое правило "не трогать". Я раздвигаю ее ноги, а она только стонет. И тут я замечаю на ее комоде флакон со снотворным. О, черт возьми, это так идеально.