Я не могу больше терпеть, и одним последним толчком я опустошаю себя глубоко в ее лоно... рычу, когда мои бедра ударяются о ее бедра.
Волна за волной наслаждение захлестывает меня, когда я впервые наслаждаюсь пиздой своей сестры.
— С-сладкая Сапфир. Ты такая хорошая. Такая чертовски тугая.
Она кричит во всю мощь своих легких, когда стенки ее киски сжимаются вокруг меня, высасывая мой член досуха.
— Ты можешь плакать сколько угодно, но ты тоже кончила.
Я отстраняюсь. Опускаясь рядом с ней.
— Возьми тряпку и вытри меня, - приказываю я, но Сапфир просто лежит, всхлипывая на одеяле. Я хватаю ее за плечи. — Я сказал, вытри меня!
Сапфир собирает вокруг себя простыню и сползает с кровати. Она, спотыкаясь, входит из комнаты с влажной тряпкой.
— Умница, вытри меня, пока я не сделал это за тебя.
Она делает то, что ей велено, не встречая моего взгляда.
Я нежно глажу ее по голове. Это моя девочка. Я исчезаю в ванной, а по позвоночнику бегут мурашки от знакомого дома. Моя шлюха-мать, должно быть, уже в коридоре. Интересно, слышала ли она, как я трахал Сапфир? Интересно, помнит ли она, как заставляла меня сосать ее пизду, чтобы я ее возбудил. О, мать заплатит за это так же, как и мой отец.
Когда я возвращаюсь в спальню Сапфир, она свернулась на кровати в позе эмбриона.
— Раздвинь для меня ножки, детка, - говорю я, и она на мгновение замирает, прежде чем подчиниться. Я подмываю ее, любуясь ее набухшими губами.
— Ты просто прирождена в этом, Блю. С практикой тебе станет приятнее. - Я ухмыляюсь, натягивая на нас одеяло и прижимая ее к своей груди.
— Почему я, Арес? - хнычет она.
Я сжимаю ее грудь. — Почему не ты? Ты - все, что у меня есть в этом мире.
Глава шестая
Сапфир
Мое тело болело повсюду. Я встала, желая, чтобы это был кошмар, но почувствовала тяжесть его рук вокруг меня. Мой брат дома, и он использовал мое тело без моего согласия. Может, он и есть зло. Тьма внутри него поглотила его. Я не узнаю мужчину, который использовал меня прошлой ночью. Черты его лица те же, но от брата не осталось и следа. Слезы заливают мне щеки, и я лежу, боясь пошевелиться.
Арес крепче прижимает меня к себе, его утренняя эрекция упирается мне в бедро. Он уже проснулся. Он поворачивает меня в своих объятиях, и на его лице появляется грязная ухмылка, когда наши глаза встречаются.
— Доброе утро, Блю.
— Доброе утро, - говорю я, хотя ничего хорошего в этом нет. Я ненавижу это прозвище. Я ненавижу его. Он откидывает одеяло, обнажая наши обнаженные тела. Его эрекция снова твердая! Он толкает меня на спину и скользит между моих бедер.
— Нет, Арес, пожалуйста, только не это, - умоляю я, но он заставляет меня замолчать поцелуем, его язык проникает в мой рот, когда он грубо вводит в меня свой член. Несмотря на то что в этот раз мне не так больно, я все равно чувствую себя неправильно, даже греховно, когда меня трахает моя собственная плоть и кровь.
Слезы текут по моим щекам, когда он безжалостно погружается в меня, не обращая внимания на мои крики.
— С тобой так хорошо, детка. У тебя так хорошо получается, когда ты становишься такой влажной для меня.
Я ненавижу свое тело. Ненавижу то, как оно меня предает. Ненавижу, но удовольствие, больное и извращенное удовольствие, снова есть. От этого появляется приступ тошноты.
— Я ненавижу это! - говорю я сквозь стиснутые зубы. — Ненавижу, несмотря на то, что мое тело заставляет тебя в это поверить.
Его глаза темнеют, и он больно сжимает мои волосы, продолжая входить и выходить из меня.