Бидж коснулась его платья.
— Это что-то новое.
Протера кивнул и расправил подол.
— Мне повезло с покупкой: я заказал платье по каталогу, а сидит оно лучше сшитого на заказ. Но, пожалуйста, давайте уйдем с веранды: я чувствую себя здесь не очень уютно. — Выглядел он так же естественно и грациозно, как пантера на стволе дерева.
— Ну, когда я весь целиком на веранде, — заметил грифон, — вряд ли найдется что-то еще, что показалось бы странным.
— Вот как? — Протера предложил Бидж руку. — Прошу вас, входите.
Гостиная представляла собой странную смесь типичного для Западной Виргинии салона и восточного сераля. Посередине ее стояла старинная набитая конским волосом софа, достаточно большая и массивная, чтобы выдержать грифона. На стене красовались черно-белые фотографии: команда лесорубов, снятая в 1912 году, вид на Нью Ривер, нечеткий и неправдоподобный снимок слона на железнодорожной платформе: лебедка поднимала его за цепи, обмотанные вокруг шеи. На другой стене висели огромные цветные репродукции: несколько театрально разодетых римлян, приносящих клятву на мечах, и что-то похожее на охоту на львов. — Та, что слева, — «Клятва Горациев» Жака Луи Давида. Честь превыше жизни. Охота на львов справа — картина Делакруа. Обрати внимание, как изображена мускулатура. — Бидж уже заметила совершенное знание анатомии художником и подумала, что тот, должно быть, наблюдал львов с близкого расстояния. — Это, к сожалению, всего лишь репродукции. — Грифон огорченно смотрел на них. — Оригиналы один в Лувре, другой — в Чикагском институте искусств. Я хотел их получить, но миз Клейнман убедила меня, что это привлечет слишком много внимания.
Пока он рассматривал картины, Бидж заглянула в его спальню. Комната была обставлена по-спартански — огромный матрац на голом полу, поднос с единственной чайной чашкой, книжные полки от пола до потолка. Бидж с улыбкой глянула на лежащие у постели две пары вязаных домашних тапочек — набор для четырех лап. Или тапочки растянулись, или они были специально изготовлены так, чтобы подходить и орлиным, и львиным конечностям.
Грифон обернулся к Бидж.
— Надеюсь, ты оценишь компьютер, — сказал он, не скрывая гордости. — С тех пор, как ты была здесь в последний раз, появились кое-какие усовершенствования.
Действительно, увиденное ею было просто чудом. Монитор висел на прикрепленном к стене кронштейне; его можно было поворачивать под нужным углом. К стене же на петлях была подвешена изогнутая — в соответствии с требованиями эргономики — клавиатура. … Над ней висел ятаган, лезвие которого имело точно такую же кривизну. Под кушеткой виднелся явно мало употребляемый и приобретенный для полноты картины модем рядом с гнездом для подключения. Сам же компьютер со всеми его дисководами и дополнительной памятью стоял под изящным столом из вишневого дерева; на столе в низкой лаковой вазе лежала горка черных камней, из нее торчали темно-лиловые ирисы.
— Ты пользуешься Интернетом? — Бидж, которая за последние полтора года и телевизор-то видела редко, не говоря уже о компьютерах, выговорила название не очень уверенно.
— Иногда.
— Куда же от этого денешься, — сказала вошедшая в комнату и сразу же заполнившая ее Лори. Лори Клейнман страдала от ожирения, ее прическа — длинные прямые волосы — не изменилась с тех богемных дней, когда она занималась филологией и не стала еще лучшим анестезиологом ветеринарного колледжа. Совсем недавно, решительно высказав мнение по какому-либо поводу, она спряталась бы в облаке табачного дыма, боясь, что ее услышит кто-нибудь неподходящий. Теперь же она казалась уверенной в себе, как императрица, и грифон поклонился ей так же естественно, как в свое время кланялся королю.
Тут грифон заметил открытую дверь в спальню и стремительно нырнул туда.
— Ты видела мой справочный отдел? — Он указал на книжные полки, одновременно с деланно равнодушным видом накидывая покрывало на матрац и пряча тапочки. — Позволь показать тебе одну из моих любимых книг — своего рода бестиарий.
Грифон распахнул створки, вытащил когтем книгу и элегантным движением лапы стал перелистывать ее, склонив голову и устремив на страницу один золотой глаз.
— Вот, пожалуйста. Справочник профессора Саута по мифическим и сказочным животным. — Бережно держа книгу когтями, он с серьезностью начал читать вслух: — Вот описание грифона: «Это существо воинственное, хищное, бдительное. Если доверить ему охрану кого-либо, грифон заботлив и даже иногда нежен. Как мститель он безжалостен в своем преследовании врагов». — Грифон удовлетворенно кивнул. — Удивительно точная книга.
— Ну еще бы, — фыркнула Лори. — Автор становится таким объективным, стоит ему заговорить о грифонах…
— Можно взглянуть? — Бидж взяла у грифона книгу и стала ее просматривать. — Как интересно! «Говорят, коготь грифона, если сделать из него чашу, меняет цвет при соприкосновении с ядом».
— Это, несомненно, преувеличение, но вокруг знаменитых животных слагаются многочисленные мифы. Протера лукаво поднял бровь.
— «Средневековый немецкий трактат, — читала дальше Бидж, — предписывает даже поместить живого грифона на грудь женщины, чтобы излечить ее от бесплодия».
— Безотказное средство, — хихикнула Лори. Грифон несколько раз смущенно и обиженно щелкнул клювом. Бидж взглянула на Протеру; к ее удивлению, на его лице лукавую улыбку сменило задумчивое выражение.
— Думаю, этот немецкий автор был хорошим наблюдателем, но плохо умел интерпретировать увиденное. Что касается когтя грифона и яда… — Протера махнул рукой с безукоризненным маникюром. — Возможно, если автор попал туда, где мог видеть грифонов, то и ускоренное и легкое исцеление он видел там же.