ГЛАВА 13 Бидж ходила по дому, убирая на место разбросанные мелочи, споласкивая чашки, сметая со стола крошки, оставшиеся от завтрака; она всего несколько минут как вернулась, а сегодня ожидались гости. Бидж, как и двумя месяцами раньше, собираясь на похороны, думала о том, что становится похожа на мать: та тоже всегда поспешно наводила порядок перед появлением посетителей, пряча, как однажды, вдруг проявив себя трудным подростком, выпалила Бидж, "все следы того, что в доме кто-то живет". С острой болью она вспомнила, как во время одного из ее последних приездов домой мать уронила чашку и начала плакать над ней, словно это была бесценная ваза эпохи Минь. Бидж тогда очень удивилась, не понимая, что мать смертельно испугана собственной все возрастающей неуклюжестью и неспособностью координировать движения. Бидж на секунду закрыла глаза, вспоминая мать и жалея, что не может с ней поговорить. Ее жизнь теперь запуталась еще больше, чем раньше. Приехав в последний раз в Кендрик за припасами, Бидж заглянула в общежитие, чтобы повидаться со Стефаном. Вилли, его сосед по комнате, вернувшийся для пересдачи экзаменов, громко вздохнул и объявил, что переселяется в палатку. Как только дверь за ним закрылась, Бидж спокойно сказала: - Стефан, я беременна. Все это носило характер ритуала: вот сейчас она скажет ему, он должным образом ответит, и ни один не узнает о другом ничего нового. Бидж заранее знала, какой будет реакция: озабоченность, паника, отрицание, потом неохотное обещание поддержки. Вместо этого он подпрыгнул и кинулся ее целовать. - Ты же знаешь, что я на тебе женюсь - я ведь тебя люблю. Ты этого хочешь? - Сама не знаю, - ошеломленно ответила она. - Я люблю тебя, но... Я не знаю. - Какая-то часть ее сознания была возмущена тем, что он так быстро и решительно готов разрешить мучающую ее проблему. - Сначала нужно понять, что делать с малышом. Он кивнул, пристально глядя на Бидж. - Ты выглядишь испуганной. Пожалуйста, не бойся. - Он стиснул ее руки в своих - таких теплых и мускулистых, что было легко забыть: это руки фавна. - Я сделаю все, что ты захочешь, Бидж, любимая. Что мне сделать? - Брось университет, - подчинившись внезапному порыву, ответила она. - Хорошо, - ответил он, улыбаясь, но тайком вытер глаза. - Я пошутила. - Стефан удивленно посмотрел на нее; Бидж отметила про себя его удивление - на самом деле это была вовсе не шутка, а тест. - У меня к тебе есть вопросы. Сколько времени у вас длится беременность? - Я не могу забеременеть. - Он осторожно коснулся ее живота. - Это тоже шутка. Три месяца. - Сколько весит новорожденный фавн? - Перед мысленным взором Бидж встала ужасная картина: ее собственный ребенок размером с ягненка. - Очень мало. Мы вообще некрупные. Радуйся тому, - добавил он серьезно, - что я не сатир. Бидж ощутила облегчение. - Я всегда этому радовалась. Стефан нерешительно сказал: - Ты не обсуждаешь возможности аборта. Это хорошо: нас, фавнов, осталось мало. Но почему ты об этом ничего не говоришь? Бидж нашла, что это несправедливо: ее вопросы были простыми, а на все, о чем спрашивал ее Стефан, было не так легко ответить. - Я думаю... Если бы это был не твой ребенок, я, наверное, сделала бы аборт. Впрочем, может быть, теперь и нет: я изменилась. - Моя Бидж, - покачал головой Стефан, - ты такая, какой тебя сделал Филдс, но ты - это ты. Чего ты сама хочешь? - Видишь ли, моя работа отличается от обычной, даже от работы ветеринара. Кое-кто считает меня богиней, и для некоторых я ею на самом деле являюсь. Мне труднее принимать решения. - Человек всегда может поступать так, как хочет, - упрямо ответил Стефан. Бидж сочла этот ответ ребяческим, но не стала возражать. Остаток дня она слушала болтовню Стефана, который настоял на том, чтобы приготовить ужин (сварить суп из чечевицы) и даже сбегать за сидром, чтобы Бидж могла присоединиться к его тосту; Стефан все время гадал, на кого будет похож малыш, и целовал Бидж; вскоре они оказались в постели. Утром, целуя Бидж, Стефан сказал: - Приезжай так часто, как только сможешь, и, пожалуйста, подумай о том, чтобы выйти за меня замуж. До свидания, моя Бидж. - Бидж тоже поцеловала его, рассеянно думая о том, как по-разному звучат эти слова: Роланд и Оливер, прочтя "Песнь о моем Сиде"13, тоже стали называть ее "моя Бидж". Звук двигателя грузовика предупредил Бидж о том, что сейчас раздастся стук в дверь. Она поздоровалась с Конфеткой, Фридой, Валерией, Коди и Мэттом. Конфетка, войдя, стащил с головы бейсболку. - Хотел бы я, чтобы у меня дома был такой же порядок, как у тебя в операционной. - Спасибо. - Это был первый случай, когда она виделась со студентами не в связи с работой: они заглянули к ней по пути в "Кружки". - Могу я вас чем-нибудь угостить? - Нет, спасибо. Нас накормят в гостинице, - ухмыльнулся Конфетка. Как это ему удается не набирать вес, подумала Бидж. - Если тебе от нас ничего не нужно, мы, пожалуй, двинемся дальше. Конфетка никогда не умел, мелькнула у Бидж мысль, поддерживать светскую беседу. Но, уже выходя, Коди неожиданно сказал: - К вам посетитель. - Он с подчеркнутой предупредительностью уступил дорогу. В дверь ввалился грим, смущенно махая хвостом. То, как напряженно он ступал и выгибал спину, говорило об испытываемой боли. Конфетка внимательно посмотрел на животное. - Кто это, черт возьми? - Это грим. - Бидж неуклюже опустилась на одно колено и погладила свалявшуюся шерсть. Продолжавший вилять хвост поджался, голова опустилась. - Очень несчастный грим. - Бидж обхватила морду, приподняла голову зверя и заглянула ему в глаза. - Ну что, милый, что случилось? - Она наклонилась еще больше и принялась ощупывать живот. Грим еще больше сгорбил спину. - Это не посетитель, - сказал Конфетка, - это случайно забредший пациент. Бидж, ты им займешься? Бидж заглянула в жалобно смотрящие на нее глаза. - Придется. - Держу пари на что угодно, без операции тут не обойтись. Сумеешь сама поднять его на операционный стол? - Конфетка вопросительно поднял бровь, и Бидж поняла, что он знает о ее беременности. Она ничего не ответила, и Конфетка со вздохом повернулся к Фриде. - Что ж, Фрида, можно сказать, тебе повезло - на тебя свалилась новенькая тяжеленькая забота. Оставайся здесь, помоги доктору Воган и напиши отчет; потом, когда мы снова встретимся, сделаешь доклад. Это скорее всего произойдет в грузовике на обратном пути. - Он обернулся к Бидж. - Я знаю, что могу положиться на тебя: ты присмотришь, чтобы со сту денткой ничего не случилось. Он вышел прежде, чем Бидж успела возразить и напомнить ему, что для такой уверенности у него нет оснований. Валерия и Коди вышли следом, осторожно обойдя растянувшегося на полу грим. Валерия хлопнула Фриду по плечу и сказала: - Гляди в оба, подружка! - Коди только подмигнул ей, но Фрида неожиданно почувствовала себя увереннее и улыбнулась им обоим. Мэтт задержался, прислонившись к двери и оценивающе оглядывая операционную, потом повернулся к Бидж и спросил: - Кто оплачивает ваши труды? - Я работаю бесплатно. - А кто платит за медикаменты? - Для этой цели существует небольшой фонд. От грузовика донесся свист Конфетки, и Мэтт быстро вышел. Повернувшись, Бидж обнаружила, что Фрида сидит у стола, опустив голову, и что-то шепчет. - С тобой все в порядке? Девушка быстро подняла голову. - Что? Ох, простите. Да, конечно. - Однако она не могла скрыть зависти: - Интересно, чем будут заниматься остальные? - Кружка говорил что-то о раненом олене. Фрида жалобно взглянула на Бидж. - Но я с этим вполне бы справилась. - Не сомневаюсь, что справилась бы, - терпеливо объяснила Бидж. - Просто Конфетка знал, что я могу нуждаться в помощи. - Наверное, так и есть. - В голосе Фриды не было убежденности. Она неуверенно улыбнулась. - С чего мы начнем? Бидж опустилась перед грим на колени. - Осмотри его спереди, а я осмотрю сзади. - Она натянула перчатку и подняла поджатый хвост животного. Фрида осторожно коснулась морды. Грим вяло лизнул ее руку, и девушка быстро заглянула ему в пасть. - Нужно еще получше разглядеть, но слизистая у него красная как кирпич и отечная. Септический шок? - Держу пари, что это так. И готова спорить на что угодно, - добавила Бидж мрачно, - что там еще и эндотоксемия от какого-то постороннего предмета в желудочно-кишечном тракте. - Для этих животных существуют какие-нибудь анализы? - Ничего толком не известно. - Бидж поставила зверю термометр и сказала: - Фиона нашла в литературе упоминания о ком-то, кого называли Жеводанским Зверем, или луп-гару. Я, правда, думала, что речь идет о волке-оборотне. Потом есть еще какое-то животное в Африке, называемое "мнгуа"... ох да, потом она раскопала еще упоминания о черных собаках в Англии. - Черных собаках вроде тех, о ком поет "Лед Зеппелин"? - Фрида сомневалась, что им сейчас будет много прока от классического рока. - Наверное. Они почти всегда появляются на дорогах, иногда разговаривают с людьми, потом исчезают. - А что-нибудь полезное Фиона нашла? - Ничегошеньки. И поскольку в половине случаев те животные, ссылки на которых она находила, разговаривали и иногда превращались в людей, я думаю, она нашла не то, что нужно. - Бидж машинально продолжала гладить животное. - Все, что умеют эти бедняги, - это лаять, охотиться и влипать в неприятности. Бидж вынула термометр. - 103,414. Такой температуры я еще никогда не видела. Может быть, это следствие боли и страха. - Пульс 164. Это много? - Можно предположить, что много. - Бидж чуть не покраснела: Конфетка всегда настаивал, что ветеринар должен не предполагать, а знать. Она ощупала, не надавливая, живот зверя. Тот заскулил, но не вырвался. Прикосновение явно было болезненным, хотя Бидж не нащупала ничего необычного. Фрида коснулась передней части живота, и животное отшатнулось от нее. - Оно защищает живот. - Руки Бидж скользнули дальше. Грим неожиданно взвизгнул, щелкнул челюстями в воздухе перед лицом Фриды и отскочил от Бидж. Фрида протянула руки, не касаясь зверя, но и не давая ему убежать. - Что там? - У него болезненность в районе желудка. - Ты собираешься попробовать ощупать его еще раз? - тихо пробормотала Фрида. - Не думаю, что так я что-нибудь смогу выяснить. - Бидж встала. - Пора дать ему обезболивающее и сделать снимок. - Как бы хорошо ты ни знала этих животных, - сказала Фрида твердо, прежде чем принимать какие-либо меры, нужно надеть ему намордник и дать наркоз. На Бидж это произвело сильное впечатление: ей еще не приходилось видеть, чтобы Фрида вела себя так решительно. - Как ты думаешь, что дать ему до общего наркоза? Фрида с сомнением посмотрела на лапы грим - они были совсем как у енота. - Больше всего он похож на собаку. Что, если дать ему телазол из расчета на сто фунтов веса? - По-моему, подойдет. Только, пожалуй, на сто двадцать фунтов: у него сплошные мускулы, ни капли жира. - Бидж показала на свои шкафы, полки и ящики: все они имели аккуратные карточки с перечнем содержимого. Они обе осторожно обходили грим, доставая все необходимое. Животное смотрело на них несчастными глазами, все еще послушное, но заметно менее дружелюбное с тех пор, как они щупали его живот. Фрида озабоченно взглянула на него. - Не стоит надеть намордник перед тем, как мы сделаем ему укол? - Наверное, стоит, - вздохнула Бидж. - Просто они кажутся мне такими безобидными... Намордник вон там, в ящике. Фрида нервно оглянулась. - А есть у тебя держалка для бешеных животных? - Не думаю, что от нее была бы польза, - покачала головой Бидж. Она успокаивающе погладила дрожащее животное. - Все кончилось бы просто тем, что он таскал бы нас за нее: эти ребята сильные. - Она выпрямилась. Наденем на него намордник, сделаем укол и подождем. Только держись так, чтобы он не мог схватить тебя. Фрида достала намордник, а Бидж приготовила шприц. Грим все время следил за ними. Держа намордник за концы, девушки совместными усилиями надели его. Грим сбросил намордник прежде, чем они успели застегнуть пряжку, и яростно кинулся на Бидж, пытаясь вцепиться ей в щеку; неожиданно дружелюбное глуповатое животное стало и не глупым, и не покладистым. Фрида одним рывком сорвала с вешалки полотенце, обмотала вокруг руки и, прежде чем Бидж успела остановить ее, сунула между оскаленных клыков. Грим щелкнул челюстями и вцепился зубами в ткань. Фрида засунула кляп поглубже и другой рукой сжала пасть зверя. Бидж обхватила грим за туловище, пытаясь удержать. Грим взвизгнул; Фрида, морщась, высвободила руку из полотенца, оставив его в пасти, и стиснула челюсти грим обеими руками. Бидж пошарила по полу, нашла намордник и накинула его на нос грим. Фрида выдернула полотенце, помогла Бидж натянуть намордник как следует и быстро застегнула пряжку. Грим бился и извивался, стараясь вырваться. Бидж ухватила его за загривок, удерживая, но одновременно стараясь не придушить. Рычание грим заполнило собой весь небольшой коттедж. Девушки действовали слаженно: пока захват Бидж обеспечивал неподвижность #`(,, Фрида схватила шприц и ввела телазол в бедро животного. После этого грим, высвободившись, кинулся прочь от Бидж и, рыча, прижался спиной к стене. Через минуту он пошатнулся, все еще рыча, и вскоре растянулся на полу. Животное лежало неподвижно и мерно дышало. В отличие от него Бидж и Фрида запыхались. Бидж благодарно взглянула на шприц. - Обожаю этот препарат. - Я тоже, пожалуй, начну его любить. Поднимем пациента на стол? Бидж ухватила грим за задние лапы. - Раз... Два... На "три" они рывком подняли грим на стол, стараясь обращаться с ним как можно осторожнее. Фрида взглянула на Бидж. - Ты определенно была права: в нем не меньше ста двадцати фунтов. - Запомни это для своего доклада. - Бидж помолчала, собираясь с мыслями, потом вспомнила, что, по распоряжению Конфетки, это пациент Фриды. - Что ты собираешься делать дальше? - Ввести атропин, если у тебя есть. - Вон там, - показала Бидж. Фрида взяла лекарство и ввела его грим подкожно. Животное даже не шевельнулось. Фрида похлопала его по боку. - Ну вот, детка. Нечего пускать слюни. - Ее недоверие к грим сменилось беспокойством за пациента. - Как у тебя с умением вставлять трубку? - Мне приходилось это делать, - откровенно ответила Фрида, - но вдвоем получается легче. Бидж открыла зверю пасть и вытащила язык. Фрида сбрызнула трубку для наркоза водой и медленно и осторожно ввела в трахею, потом привязала бинтом к наморднику. Закончив, она с облегчением выпрямилась. - И я была права: десны у него отечные и, кстати, все нёбо исцарапано. Что-нибудь, что он съел? Последние следы неуверенности в себе исчезли. Фрида была спокойна и полностью сосредоточена на пациенте. Фрида грушей накачала воздух в трубку, а Бидж тем временем смазала эмульсией, содержащей антибиотик, глаза грим. На жаргоне, распространенном в ветеринарном колледже, да и среди практикующих ветеринаров, это называлось "залепить глаза". Фрида подсоединила трубку через переходник к шлангу анестезионного аппарата. Бидж неожиданно спросила: - Испаритель изофлурана заполнен? Фрида быстро проверила. - Да. А ты не хотела бы применить галотен? Он дешевле. - Нет. - Бидж включила подачу газа и кислорода и быстро установила регулятор на нужное деление. - Какой пульс? Фрида взглянула на часы и прижала палец к бедренной артерии. - Замедлился... Ох, теперь всего 120. Это хорошо? - Кто знает? Фрида встревоженно посмотрела на Бидж. - Я всегда считала, что ты знаешь. - Я очень многого не знаю. - Они обе стояли, положив руки на грим, чувствуя, как его мышцы напряглись под привязными ремнями. Наконец мохнатое тело расслабилось и осталось неподвижным. - Ну вот, - вздохнула Бидж. - Не так уж это было рискованно, верно? Фрида смотрела на собственные руки. Они были покрыты красными отметинами, хотя кожа и не была повреждена. - На что мне следует обратить особое внимание? - Она невесело добавила: - Прививка от бешенства у меня сделана. - Этой опасности нет. - Бидж взглянула в лицо Фриде. - Перекресток, объяснила она осторожно, - препятствует развитию очень многих заболеваний просто самим фактом своего существования. - Будь у меня проблема со здоровьем, - задумчиво сказала Фрида, - я была бы очень благодарна ему за это. Они ввели катетер в плечевую вену и подсоединили к капельнице с раствором Рингера: это должно было улучшить кровообращение, снять шок и .!+%#g(bl работу почек. - Эндотоксины, - неожиданно сказала Бидж. - Ох, конечно, конечно. Прошу прощения. - Фрида пережала трубку, идущую от капельницы, и ввела через катетер банамин. - Инъекция полутора милли литров банамина, - сказала она монотонно, как обычно говорят студенты, сообщая о своих назначениях преподавателю. - Потом обязательно запиши, - посоветовала Бидж. - Что, терпения не хватает? Фрида смущенно посмотрела на нее. - Эта часть дела всегда кажется такой долгой. Бидж прекрасно ее понимала, но ответила: - Это как раз тот случай, когда приготовления не займут и половину того времени, которое понадобится на саму операцию. Давай-ка начнем с мочевого пузыря. Фрида стиснула зубы. Ей приходилось делать это на занятиях, но не настолько часто, чтобы она чувствовала себя уверенно. Бидж подставила кювету; кювета имела форму почки, и Фрида подумала, что в этом есть определенная ирония. Девушка обеими руками медленно и сильно надавила на низ живота грим, словно выдавливая воздух из камеры. В металлическую кювету брызнула жидкость. - Как насчет анализа кала? Бидж удивленно посмотрела на нее. - Хорошая мысль. - Она натянула резиновую перчатку и ввела палец в задний проход животного. Через секунду она сообщила: - Кала немного, он жидкий и кровянистый. - Это звучит совсем как цитата из учебника, - пробормотала Фрида. Прошу прощения, я имела в виду это в положительном смысле. Что-нибудь постороннее обнаружено? Бидж присмотрелась и разглядела несколько острых белых фрагментов. - Ух ты! - Бидж уловила в своем голосе интонацию Конфетки. - Осколки какой-то раковины. Мидии, пожалуй. - Много? - Нет. Ручаюсь, основная масса у него в желудке. Так что пора делать снимок. - Бидж беспомощно оглянулась на рентгеновский аппарат и спросила Фриду: - Ты не возражаешь, если снимок придется делать тебе? Фрида растерянно ответила: - Конечно. Я хочу сказать, что ничего не имею против. Это часть того, что я должна освоить? - Нет. - Бидж все еще трудно было говорить на эту тему. - Я беременна. У Фриды загорелись глаза. - Поэтому ты и не захотела использовать галотен... Ну конечно, я все сделаю. Ты выйди наружу. Бидж не стала дожидаться, пока Фрида подаст ей сигнал, что можно вернуться. В конце концов коттедж был не только приемной ветеринара, но и ее домом. Она окликнула Фриду через окно: - Ты кончила? - Да, конечно. Я просто жду, пока снимок проявится. Ты хочешь, застенчиво поинтересовалась Фрида, - мальчика или девочку? Бидж ответила автоматически - так обычно отвечали все ее друзья и родственники: - Я буду счастлива, кто бы ни родился - со всеми десятью пальчиками на руках и десятью пальчиками на... - Она закусила губу и умолкла. Фрида открыла было рот, чтобы задать вопрос, но, в свою очередь, закусила губу и промолчала. Через несколько секунд она вытащила снимок из проявителя и ахнула: - Ты только посмотри! Посередине темного контура, обозначающего брюшину, виднелось большое светлое пятно, напоминающее по форме огромную почку с неровными краями. Присмотревшись, Бидж поняла, что видит на снимке: желудок животного был растянут так, что принял совершенно неузнаваемую форму. Светлые и темные контуры на снимке показывали, что желудок имеет размер наполовину надутого баскетбольного мяча. Неровное белое пятно было огромным скоплением кусочков раковин моллюсков; они были непрозрачны для рентгеновских лучей и выделялись на снимке более контрастно, чем даже кости грим. Фрида с изумлением обвела пальцем контур желудка на снимке. - Они что, не имеют никаких сдерживающих центров? Бидж сказала напряженно: - Помнишь царапины на нёбе? Кто-то кормил животное насильно. - Зачем? - Для развлечения. - Бидж ощутила тошноту, когда поняла, что так оно и было. - Готовимся к операции. Обе они включились в бесконечные, иногда кажущиеся раздражающими, но необходимые приготовления, сдерживая свое нетерпение. Сначала они тщательно привязали грим к операционному столу. Шанса, что он проснется, практически не было, но если бы это все же случилось, последствия были бы плачевные. Передние лапы грим походили на некрасивые, наполовину облезшие руки: шерсть на них вытерлась, а кожа была поцарапана. Бидж внимательно осмотрела их. - Кто-то недавно связывал животное. Фрида взглянула на нее широко раскрытыми глазами и ничего не сказала. Они обе и так знали, что это сделал, вероятно, тот же, кто насильно кормил грим моллюсками. Они выбрили живот грим от мечеобразного отростка до лобковой кости и трижды протерли его дезинфицирующими веществами: бетадином, спиртом, снова бетадином; потом надели операционную одежду, вымылись и натянули стерильные перчатки. Пока Бидж готовилась, Фрида вскрыла упаковки с хирургическими материалами: стерильными простынями, полотенцами, бинтами, салфетками, приготовив все нужное быстро и умело. Бидж рукой в перчатке открыла сосуд с физиологическим раствором, чтобы Фрида могла смочить им салфетки. Потом, пока Фрида мылась и надевала халат, Бидж обложила простынями место операции. Бидж сделала разрез около мечевидного отростка, как раз под грудиной: начала с кожи, потом рассекла подкожный слой, оттянула хирургическим пинцетом сухожилия между брюшными мускулами. Держа другой рукой скальпель, она надрезала брюшину. Наблюдая за ней, Фрида вспоминала, как в первый раз сама разрезала живую плоть. Этому невозможно было найти аналогию: ей приходилось резать картон, материю, тесто для пиццы - все это было совершенно не похоже на то, что она ощутила тогда. Бидж обернулась к ней. - Прости. Просто я привыкла к тому, что это моя операционная. Оперируй дальше ты. - О кей, - немедленно согласилась Фрида и взяла с подноса хирургические ножницы. Осторожно, но твердой рукой она ввела нижний конец в разрез и увеличила его до лобковой кости. Дыхание грим было быстрым и ровным; он попрежнему ни на что не реагировал. Бидж наложила брюшные крючки, и Фрида начала обследовать брюшную полость. У нее вырвался изумленный вздох. Желудок, обычно находящийся в глубине, тут почти выпирал из разреза. Его поверхность была грязнолилового цвета. Кишки, хоть и не растянутые, приобрели багровую окраску: поступление крови к ним было почти полностью перекрыто вспученным желудком. Фрида быстро наложила два закрепляющих шва, по одному с каждой стороны будущего разреза. Она передала нити Бидж, которая потянула их вверх, чтобы приподнять стенку желудка; это было похоже на то, как если бы она открыла кошелек за завязки. Фрида одним движением рассекла оба слоя стенки желудка. - Даже вдвоем мы провозимся с этим долго, - сказала Бидж. Постепенно они стали работать в размеренном ритме: одна приподнимала края разреза, другая извлекала из желудка обломки раковин. Под конец приходилось погружать руку внутрь по самое запястье. Вспоминая собственную нервную неуклюжесть на выпускном курсе, Бидж позавидовала уверенным движениям Фриды. Та тщательно прощупывала все складочки, ее длинные тонкие пальцы двигались как у пианиста. Всего они извлекли пять фунтов раковин. Прошел почти час, пока Фрида наконец сказала: - Больше я ничего не нахожу. Проверь, пожалуйста. - Это твой пациент, - ответила Бидж. - Я уверена, что ты все сделала как надо. - Но все-таки она проверила и очень обрадовалась, когда не нашла !.+lh% осколков. Фрида, взглянув в окно, вскрикнула. Бидж поспешно обернулась. Стекла в рамах запотели снаружи. Снизу был виден ряд черных мокрых носов, прижатых к стеклу; на них внимательно смотрели блестящие глаза. - Ты видела их, когда выходила? Бидж покачала головой. - Одного или двух в отдалении... Они так глупо выглядят, когда охотятся. Фрида поежилась. Глаза, следившие за каждым их движением, теперь вовсе не казались глупыми. Они зашили стенку желудка, сначала один слой, потом другой, используя викриловую нить. На наружный слой был наложен шов Кушинга-Коннелла, вы ворачивающий ткань так, что это исключало попадание наружу содержимого желудка. Фрида взглянула на гору извлеченных раковин и с сомнением пробормотала: - Поможет ли операция? - Как только раздражающий агент удален, - ровным голосом ответила Бидж, - ткань может восстановить упругость, если ей не был нанесен непоправимый ущерб. Шанс достаточно велик, если восстановится кровообращение. Давай проверим кишки. - Раздражающий агент... Мне всегда нравилось это название. Как тебе кажется, ткани не начинают выглядеть лучше? - Она показала на стенку кишки, к которой начал возвращаться нормальный цвет. - Может быть - немного. - На самом деле Бидж с облегчением подумала так сама. Если бы кровообращение не восстановилось, ткань омертвела бы, а следом погибло бы и животное. Фрида оглянулась на окно. Носы грим все еще были прижаты к стеклу. Она помахала им рукой в окровавленной перчатке. - Все в порядке, ребята! - Уши насторожились, носы переместились. Фрида вернулась к своей работе. Они проверили, что в кишках нигде нет больше осколков раковин, и перед тем, как зашить разрез, убедились, что нормальный цвет тканей восстановился. Это была главная опасность: нарушение кровообращения вы звало бы некроз. Девушки зашили разрез слой за слоем - так же, как и рассекали ткани. По привычке, приобретенной на занятиях, Фрида описывала Бидж каждое свое действие; Бидж помогала ей и следила, чтобы все было сделано правильно. Через некоторое время Фрида перестала бросать на нее вопросительные взгляды, ожидая замечаний. Когда дело дошло до наружных швов, Бидж нахмурилась. - Пожалуй, ты права: лучше использовать нерассасывающиеся швы, хотя, может быть, у нас и никогда не появится шанс снять их. Если бы разрез был не так велик, я предложила бы использовать шов Холстеда. Он меньше беспокоит животное. Фрида, не отрываясь от работы, сказала: - Бедняга. Терпит раздражающий агент - раковины, а тут еще ветеринары беспокоят. - Не следует забывать еще одного, - тихо заметила Бидж. - Кто-то издевался над ним. - Кто-нибудь займется поисками того, кто это сделал? Бидж не стала ничего говорить ей об обязанностях грифона. - Да. Кое-кто этим займется. Он обычно действует один, но весьма успешно. - Уверена, Роланд поможет в этом, если ты его попросишь. Бидж, не зная, что на это ответить, ограничилась тем, что сказала только: - Пожалуйста, не обсуждай с ним этот случай. Я не хотела бы, чтобы он оказался вовлечен в расследование. Фрида смутилась, но кивнула, все еще занятая своей работой. - Я почти закончила. - Она оглядела коттедж. - Здесь чувствуешь себя трудолюбивой пчелкой. Не угостишь ли ты меня чаем? Бидж вздохнула, когда были наложены последние стежки. Операция потребовала от нее большого напряжения. - Нам обеим это не помешает. Она поставила кипятиться чайник, потом достала бумагу и протянула несколько листов Фриде. - А теперь лучше напиши отчет. Фрида старательно принялась за дело. Bскоре она поинтересовалась: - Ты сказала, что температура у грим 103,4. Это, конечно, очевидно, но ведь ты имела в виду - по Фаренгейту, да? Бидж улыбнулась. - На Перекрестке только шкала Фаренгейта и употребляется. - Она сама заложила эту традицию, в своих записях используя именно шкалу Фаренгейта. Фрида продолжала писать. - Кроме как для моей курсовой, для чего нужен этот отчет? - На случай, если появится владелец животного. Фрида улыбнулась было, но стала серьезной, когда Бидж не ответила на ее улыбку. - Я тоже делаю записи по всем животным, с которыми здесь работаю. Когда Фрида ничего не ответила, Бидж подняла на нее глаза. Выражение лица девушки было красноречивее всяких слов. - Пожалуйста, разреши мне их как-нибудь прочесть. - Обещаю. - Фрида благодарно посмотрела на нее, и Бидж стала делать записи в своей тетради. Закончив, она поставила подпись: "Бидж Воган, доктор ветеринарии", потом, вспомнив, что грифон стал почетным профессором, приписала: "преподавательница по совместительству". - Вот. - Она протянула тетрадь Фриде. - Покажи записи доктору Доббсу и пришли мне обратно через него или Лори Клейнман. Завистливое выражение лица Фриды невозможно было не понять. Бидж поправилась: - Или привези сама. Только обязательно воспользуйся картой и лучше путешествуй не одна. Фрида бросила взгляд на окно. Множество черных носов все еще было на месте. Бидж встала. - Лучше нам с этим разделаться. - Фрида напряглась, когда Бидж открыла дверь. Перед ней сгрудились животные. Бидж отчетливо позвала: - Гек! - Гек! - немедленно откликнулся один из грим и вышел вперед. - С твоим другом все в порядке. Хочешь сам удостовериться? Бидж впустила его в дверь. К ее облегчению, он вошел один. Обнюхав стол, Гек сел и четыре раза тявкнул. Остальные грим вошли, вытянувшись цепочкой; все они обследовали часть коттеджа, отведенную под операционную, заглянули на стол, после чего вышли. Гек сидел, наблюдая за порядком. Фрида опасливо смотрела на него. Когда все грим вышли, Гек подошел к Бидж, ткнулся носом ей в руку и лизнул ладонь. Потом он последовал за остальными; раздался его властный голос: "Гек!" - и несколько разнообразных по. интонации взлаиваний. Большая часть стаи разбежалась. Несколько грим остались и легли у двери, явно охраняя коттедж. Гек присоединился к ним. Когда Бидж закрыла дверь, Фрида сказала: - Или они гораздо умнее, чем кажутся, или им очень хочется стать домашними животными. - Они должны быть умными, - начала Бидж и остановилась. Сейчас грим казались глуповатыми, беззащитными и очень грустными. - Хотела бы я, - пробормотала Фрида, - чтобы они оказались умницами: тогда бы они поняли, что кто-то намеренно сделал такую мерзость с одним из них, и были бы более осторожны. Фрида говорила сейчас гораздо увереннее, чем обычно, может быть, потому, что еще не улеглось возбуждение после операции. Бидж поискала подходящий ответ, но сама она ни в чем уверена не была. - Все это нужно обдумать, пожалуй. Гудок автомобиля сообщил о прибытии остальных. Первым вошел Конфетка, за ним следовали взволнованные Коди и Валерия. Лицо Конфетки ничего не выражало. - Там у вас прекрасная компания. Как прошла операция? - Успешно. - Фрида протянула ему свои записи. - И я собираюсь наблюдать за пациентом. Позади дома есть конура. Конфетка удивленно взглянул на Бидж. - Это новое добавление в хозяйстве, - пояснила та. - Как удачно, что конура оказалась уже готовой, - протянул Конфетка. Предвидение развития событий или предчувствие? - Ясно было, - пожала плечами Бидж, - что рано или поздно это понадобится. Кстати, - добавила она, словно желая сменить тему, - что вам /.$ " +( сегодня в "Кружках"? Прибывшие переглянулись. - Обычные вещи, - медленно проговорил Конфетка. - Тушеное мясо, жареная баранина, какой-то суп... - Это была похлебка из рыбы и моллюсков, - сообщил Коди. - Речных моллюсков, не морских. Вкусная штука. - Где, интересно, они взяли моллюсков? - спросила Бидж. Коди ухмыльнулся. - Из реки, я же говорю. Женщина, которая там живет, Фиона, насобирала их с тем парнем, который ей помогает. Потом они оставили раковины на день в проточной воде. Если их подержать над паром, раковины раскрываются... - Я видела, как это делают, - сказала Бидж. - Только с морскими моллюсками. - Действительно, похлебка была замечательная, - заметил Мэтт. Фрида бросила взгляд на операционный стол. - Я, пожалуй, все-таки воздержусь от этого блюда. Бидж согласилась ненадолго присоединиться к ним за ужином в "Кружках". Когда все вышли из коттеджа, из темноты появился один из грим и ткнул Бидж носом, чуть не сбив ее с ног. Бидж бросила на него изумленный взгляд; зверь умоляюще посмотрел на нее своими карими глазами. Через секунду Бидж сдалась и положила руку ему на шею. Грим вздохнул и побежал рядом, махая хвостом и не отставая: так он проводил ее до самой двери гостиницы. Ужин был вкусный, и, к облегчению Фриды и Бидж, похлебки с моллюсками им не подали. Кружка с гордостью объявил: - Кебаб из оленины. Лук, морковка, картошка... И другие овощи, - добавил он тактично. От двери раздался вежливый голос: - Звучит соблазнительно. Можно, мы тоже присоединимся? Кружка вздрогнул от неожиданности и быстро обернулся. - Ах, это вы, мальчики! Добро пожаловать. Роланд и Оливер вошли в зал. Оливер бдительно огляделся по сторонам, а Роланд любезно обратился к Кружке: - Спасибо за приглашение. - Знаете ли, немногие подобные вам посещают нас, - ответил трактирщик. - И к какой же категории ты нас относишь? - поинтересовался Оливер. Фрида, проходя мимо них, ответила без колебания: - К солдатам фортуны. Кружка немедленно закивал. - Правильно. Бывает только этот Диведд, и простите меня, если я замечу, что вы с ним очень отличаетесь друг от друга. Роланд и Оливер оказались замечательными собеседниками. Они с интересом задавали вопросы Кружке и студентам-ветеринарам; они, смущаясь, заказали для всех пиво в благодарность за осмотр ровесников-слетков; они охотно поддерживали разговор на любые отвлеченные и спорные темы. К концу ужина Оливер и Коди погрузились в жаркий спор, обсуждая, кто важнее для армии: повар или хирург. Конфетка извинился и отправился в кабинет Кружки читать. Бидж с сожалением распрощалась с компанией и вернулась домой; до того, как лечь спать, она внимательно проверяла состояние грим каждый час. Выходя из дому, она обязательно натыкалась на нескольких бдительных грим, несущих охрану конуры. Вскоре после того, как Бидж вернулась к их с Фридой пациенту, в гостинице появился "этот Диведд". Фиона принесла из вестибюля магнитофон, студенты отодвинули столы к стенам, так что образовалось место для танцев. Фиона стала организовывать что-то вроде урока народных танцев, и Диведд попытался сдержать смех. Фрида закусила губу, взглянув на Коди, но тот решительно вышел на середину; даже в помещении он не снимал свои темные очки. Коди пригласил Валерию, которая проворчала: "Зачем делать из меня идиотку?", но все же вышла на середину тоже. Фрида взглянула на Мэтта, но тот старательно отводил глаза. Большинство записей на дискетах Фионы были танцевальные мелодии в современной аранжировке. Одним из первых оказался римейк в стиле рэп. В этом окружении такая музыка показалась Коди неуместной, к нему /`(a.%$(-(+(al остальные студенты. В конце концов Коди выбрал хороводный танец из "Фантастического путешествия". Потом Фиона поставила другую кассету - тоже с танцевальными мелодиями и балладами. Фрида чувствовала себя старухой - просто потому, что не знала всех этих ультрамодных хитов. Однако, как она заметила, записи не особенно отличались от тех, которые она слушала еще в школе: мужчины танцевали и разговаривали под печальные любовные песни, которые пели женщины. В одной из последних, в исполнении Десри, были такие слова: "Нужно быть скверной, нужно быть настырной, нужно быть сильной..." Когда припев стал повторяться, Фрида начала подпевать: "Я знаю - все спасет любовь". Кружка цинично поднял бровь, но танцующие как будто принимали все как должное. Последняя песня на кассете была старой. После первых нот Фрида, откинув голову, стала повторять вместе с Аретой Фрэнклин15: "Спаси меня..." Голос рядом серьезно произнес: - Ты же знаешь, госпожа, что я всегда приду тебе на помощь. Фрида рассмеялась, протянула руку и взъерошила перья Роланда. Для нее почему-то спасение, успокоение всегда связывались с привязанностью. Роланд повернулся и вышел из гостиницы. Оливер повернул голову вслед, но Фрида, взволнованная и встревоженная, опередила его. Последнее, что она ви дела, прежде чем выйти из зала, был задумчивый взгляд Диведда, которым он проводил их с Роландом. Она нашла Роланда у окружающих гостиницу скал; он печально смотрел на луну. Фрида остановилась с ним рядом. - Что тебя беспокоит? - Ты человек, - почти холодно ответил он, - и потому слаба. Фрида застыла на месте. - Ты не имеешь естественных средств самозащиты, да и не стремишься научиться этому. Ты идешь по жизни безоружной, доверяя всему миру. Роланд бросил на девушку яростный взгляд. - И ты поешь "Спаси меня" и "Все спасет любовь". А ведь я мог бы одним движением вырвать твое все еще бьющееся сердце. Скажи, - Фрида уловила дрожь в его голосе, - разве ты меня не боишься? В отдалении Фрида слышала шелест травы - это взлетали в поисках укрытия молчуны. Ветер свистел в приземистых кедрах, росших на скалах вокруг гостиницы, и откуда-то доносился мелодичный щебет птиц, которых Бидж называла огнепоклонниками. Фрида погладила хищный клюв. - Глядя на твои ужасные когти и клюв, я должна была бы испытывать страх, - сказала она hp колеблясь, - но бояться тебя я никогда не смогла бы. Роланд отвернулся, взлетел и растворился в ночи. Фрида непонимающе смотрела ему вслед - Что случилось? Неслышно подошедший Оливер тоже смотрел в темноту, в которой скрылся его друг - Это единственный раз, когда я видел его побежденным в битве, - в битве с собой. Фрида, чувствовавшая во время танцев такую радость, отвернулась. - Мне так жаль. Я хотела подружиться с ним, и все, что сумела, - это причинить ему боль. Мне кажется, - добавила она, хотя ненавидела себя за плаксивые нотки в голосе, - что я никогда не буду ни доброй, ни умной, навсегда останусь недогадливой, неуклюжей, противной тварью... Она закрыла лицо руками. Только через несколько секунд до нее дошло, что твердый предмет, касающийся ее руки, - вовсе не скала. - Не для него, - прошептал Оливер ей в