Так больше нельзя... Так недолго и перейти от добровольного посещения психолога к принудительному лечению. А все эти новости, будь они прокляты. Они сделали из меня такую тряпку, довели то этого дурацкого состояния. Как будто нельзя поменьше говорить обо всех бедах. Неужели с утра до вечера надо твердить о том, что не все в мире хорошо? Как легко было жить триста лет назад, когда не было ни телевизора, ни интернета, ни газет. Или газеты уже были? Неважно... Не было бомб. А сейчас стоит открыть газету - смерть, смерть, смерть... Но, может быть, все дело в том как это воспринимаю я. Вот, например, газета. Я могу ее открыть, спокойно прочитать о том, что произошло за тысячу миль от Бостона, немного посочувствовать неизвестным мне людям, мгновенно забыть об этом и перейти к разделу искусства. Конечно, я могу так сделать... В этом нет ничего сложного.
Он протянул руку, раскрыл огромный шелестящий лист и сразу же увидел эти кричащие строчки. 'Вероятность новых терактов невероятно высока'. 'Федеральные силы безопасности приведены в состояние повышенной боевой готовности'. 'Выступая сегодня на пресс-конференции, министр обороны не отрицал возможности террористических ударов по стратегически важным объектам в течение следующих суток'. 'Представитель ФБР подтвердил, что террористические ячейки на территории США активизировались'.
И сразу же мир вокруг изменился. Темнота, загнанная до этого в углы комнаты мягким светом торшера, вдруг надвинулась со всех сторон. Тревожно замерцали холодные огни за окном. Пиво, которое минуту назад казалось прохладным и освежающим вдруг отозвалось во рту горьким противным привкусом. Дэвид вскочил, озираясь по сторонам, и остановился, пораженный. Воздух над крышей вспорол резкий стрекочущий звук. По двору, слабо освещенному желтоватым светом фонаря, метались черные тени. Пригибаясь, быстрыми стремительными рывками они растекались по дорожкам и газонам, исчезая в темных закоулках. А в центре двора медленно, покачиваясь из стороны в сторону, и едва не задевая винтом голые деревья, опускался армейский вертолет, заляпанный темно-зелеными пятнами. Из него выпрыгивали все новые и новые тени и вслед за предыдущими разбегались в разные стороны.
'Всем оставаться на местах!' - проревел нечеловеческий голос. 'Идет операция по захвату террористов. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие и не оказывайте сопротивления!'. Тут же раздались глухие хлопки выстрелов, и стекло покрылось отверстиями с расползающимися от них паутинками трещин. 'Все' - отрешенно подумал Дэвид, чувствуя страшные ломающие все внутри толчки в грудь. Он успел увидеть несущийся навстречу серый ковер и провалился в пустоту.
-- Дейв! Дейв! Что случилось? Опять эти кошмары? Дейв! Милый...
Перед глазами висело бледное искаженное тревогой лицо Синтии.
-- Тебе опять что-то снилось?
Он ласково отстранил ее и, недоверчиво оглядываясь, сел.
-- Снилась ерунда всякая.
-- Что-то страшное?
-- Так, глупости. Сначала одно, потом другое... думал, что проснулся - оказалось, сплю. Я сильно кричал?
-- Нет, я проснулась, когда ты стонал. Не очень громко, но испуганно.
-- Ничего, ничего, - сказал он, осторожно щупая одеяло. - Все прошло. Который час?
-- Пол третьего.
'Почти как там', - подумал он.
-- Я немного встану, похожу.
-- Давай я с тобой.
-- Нет, не надо. Спи. Я скоро приду.
-- Я волнуюсь.
-- Все в порядке, Синди. Серьезно, все в порядке. Засыпай.
-- Я тебя подожду.
-- Не нужно. Засыпай.
На кухне все было так же. Поблескивали в белом свете сковородки, тихо гудел холодильник. И вода была такой же ледяной, и даже вкус пива совсем не изменился. А вот засевшего в каждой клеточке страха не было. Только лоб покрыла неуместная при такой температуре испарина. Дэвид прошел в комнату, осторожно подошел к окну и выглянул в пустой двор. Никого. Лишь ветви деревьев шевелятся на ночном ветру, да изредка взлетают с земли опавшие листья. Он закрыл глаза, вспоминая покачивающуюся тушу вертолета и режущую боль в груди. Все было таким настоящим. Почти как сейчас. Совсем как сейчас...
Он приблизился к креслу. Медленно опустился в него, чувствуя под собой податливое сопротивление подушки - совсем как пять минут назад. Газета на журнальном столике выглядела точно так же. Он осторожно потянулся к ней, вслушиваясь в тишину, но вдруг остановился на полпути. Из-под газеты выглядывал угол белого конверта с подозрительно знакомыми буквами.