Исцеленная смертью
Пролог
Эмоции - лишь особый вид психических процессов или состояний человека, которые проявляются в переживании каких-либо значимых ситуаций, явлений и событий в течение жизни. Эмоции выступают в качестве главных регуляторов психической жизни и возникают в процессе практически любой активности человека. Радость, страх, удовольствие - все это всего-навсего коктейли из гормонов в человеческих организмах. Чувства - устойчивые эмоциональные переживания человека, возникающие в процессе его отношений с окружающим миром. Так трактуются эти понятия учебниками психологии и психиатрии. Но что есть эмоции и чувства в понятии обычного человека? Задумываемся ли мы об этом? И важны ли они для нас? Я впервые встретил доктора Артура Купера, на семинаре по психиатрии, который его пригласили провести в медицинском колледже, где я учился. И до этой встречи я никогда не задавался вопросом, насколько важно испытывать эмоции и чувства. Напротив, я увлекся навязчивой идеей о том, как было бы здорово в один миг отказаться от всех чувств и эмоций. Да, я утратил бы возможность радоваться чему-то, восторгаться чем-либо, получать удовольствие от приятных мне вещей. Но вместе с тем я утратил бы и способность испытывать душевную боль, которая прочно поселилась в моем разбитом сердце. Собственно, именно разбитое сердце и стало причиной моего желания стать бесчувственной и безэмоциональной оболочкой. В то время мне было двадцать, и я совсем недавно расстался с девушкой, которая многое значила для меня. Душевные раны были настолько глубокими, что мысль о существовании без объекта моей любви была мне невыносима. Честно говоря, я не собирался появляться на том семинаре. Лекция какого-то мозгоправа меня совершенно не интересовала, я даже не собирался выбирать психиатрию как направление в медицине. Я появился там лишь потому, что мой приятель предупредил меня о намерении ректора проверить всех студентов по спискам, а на моем счету и так было немало пропусков. В общем-то, я все равно так и не закончил колледж. Наверное, я никогда и не хотел стать врачом, просто пошел по стопам отца, не имея собственных желаний и карьерных целей. И именно тот день заставил меня пересмотреть свои взгляды и бросить учебу. Сейчас, спустя столько лет, я понимаю, что сделал правильный выбор. Карьера писателя, на которую я променял учебу в медицинском колледже, не позволила мне достичь тех вершин, каких я мог бы достигнуть, работая в клинике отца. Она не была такой престижной и значимой, и все же я ни разу не пожалел о том, что выбрал ее. Издавая свои книги, я смог наконец открыться этому миру, поделиться с обществом своими эмоциями, переживаниями и чувствами, которыми мне было так сложно делиться в реальной жизни. Я не отличался чувственным и пробирающим до мурашек стилем, не писал захватывающих романов о приключениях или любви. Все мои книги были о реальных людях. О людях, живущих в собственном, непонятном никому мире. О людях, о которых не писал больше никто. О людях, чьи больничные карты до сих пор хранятся в клинике Святой Морганы для душевнобольных. И пусть доктор Купер, ставший мне добрым другом, нарушил все существующие правила врачебной этики, предоставив мне материалы для моих произведений, я бесконечно благодарен ему за это. В прочем, это история не о том, как из угрюмого замкнутого двадцатилетнего паренька я превратился в старика-писателя, все такого же угрюмого и замкнутого. Это история о юной девушке, бывшей когда-то, как и большинство моих персонажей, пациенткой доктора Купера. И именно эту историю рассказал нам доктор на том самом семинаре. А дальше, если мой дорогой читатель мне это позволит, я продолжу свой рассказ от имени моего доброго друга Артура.
Первая встреча
История, которую я хочу рассказать вам, драматична, но отнюдь не полна чувственных и ярких описаний. Я не могу в полной мере поведать о том, что пережила героиня этой истории. Может быть, потому, что нельзя говорить о чувствах человека, у которого их попросту нет, а может быть потому, что как бы не хотели понять того или иного человека, нам не всегда удается сделать это. Наверняка каждый из вас хоть раз мечтал отключить свои чувства и эмоции, чтобы избавиться от боли, печали или страданий. Но девушка, о которой пойдет речь, не сама выбрала этот путь, она оказалась жертвой обстоятельств, повлиявших на ее подсознание. Хлое Ланкастер едва исполнилось семь, когда все случилось. Отец девочки вернулся из очередного бара, дома разразился скандал. Наутро соседка нашла Хлою на кухне, рядом с девочкой лежало уже начавшее остывать изуродованное тело матери. Ребенок сидел на полу, поджав колени, и качался из стороны в сторону. Соседка тут же вызвала полицию, уже к вечеру мистера Ланкастера арестовали за убийство жены. К сожалению, это все, что я знаю об этой истории, поскольку сам я не был ее свидетелем. Как и положено в подобных случаях, с Хлоей, попавшей в детский дом, начали работу психологи. Через некоторое время стало понятно: у девочки попросту отключены все эмоции. Такое нередко случается в психиатрической практике. У человека, перенесшего, но не пережившего эмоциональную травму, могут быть заблокированы, заморожены чувства. Хлоя, к несчастью, была из таких. Она неосознанно отказалась испытывать какие-либо эмоции. Ее мозг блокировал все каналы, отвечающие за все, что она могла бы чувствовать. Полгода работы с психологами не дали абсолютно никаких результатов. Полное отсутствие эмоций влияло на отношения Хлои не только с другими детьми, но и с воспитателями детского дома. Вскоре было принято решение перевести девочку из детского дома в клинику для детей, страдающих психическими заболеваниями. Психиатрическая клиника «Соулхоум»* стала пристанищем Хлои на долгие годы. Множественные сеансы психотерапии, тренинги, электростимуляция, магнитная терапия и прочие прелести жизни в психушке, как часто называют эти заведения обыватели, - все это также не принесло никаких результатов, и Хлоя продолжала оставаться бесчувственной оболочкой. Шли годы, и из маленькой девочки Хлоя превратилась в юную девушку. Держать ее в «Соулхоуме» было уже невозможно, и накануне своего восемнадцатилетия она попала в клинику для душевнобольных имени Святой Морганы, где, собственно, я и встретил ее впервые. Клиника Святой Морганы в Милуоки, штат Висконсин - это заведение, куда из прочих клиник отправляли больных без шансов на выздоровление. Те, кто за годы лечения не достиг никакого прогресса, получали место в одной из палат «Морганы» и доживали там свой век под присмотром врачей и санитаров в белоснежных халатах. За день до приезда Хлои в «Моргану» я получил на руки ее больничную карту. Десятки страниц, исписанных чьим-то размашистым почерком, повествовали о жизни девушки в стенах психиатрической клиники. Новый день - новая запись. Множество заметок, среди которых явно можно выделить лишь одно - за все годы так называемого лечения не было замечено никаких улучшений. Я даже не дочитал до конца, хотя мне и следовало бы это сделать. Лениво пролистав страницы, я добрался наконец до назначений, но и там не увидел ничего интересного. Тот, кто лечил Хлою, явно не был профессионалом. Обычные для таких случаев процедуры, обычные беседы, самая обычная групповая терапия, на которой, судя по записям, девушка никогда не проявляла инициативы. Характеристика моей будущей подопечной и вовсе выглядела жалко. Несколько строк, говорящих лишь о необщительности пациентки и о ее отстраненности от других пациентов клиники. Я с грустью осознал: Хлою перевели в «Моргану» не потому, что она безнадежна, с ней просто никто не хотел возиться. Я разочарованно вздохнул. Узнав, что в мою клинику попадет девушка, прожившая большую часть своей жизни без чувств и эмоций, я ожидал получить интереснейшую историю болезни с многочисленными описаниями нестандартных методик лечения, но не получил ничего. К огромному моему сожалению, психиатр, который вел лечение Хлои до меня, не был так заинтересован ее случаем, как я. Отложив карту в сторону, я задумался о том, с чего лучше начать знакомство с Хлоей. Из-за беспечности ее бывшего врача у меня не было абсолютно никаких стоящих данных, я не мог даже предположить, чего ждать от завтрашней встречи. Я еще даже не видел свою пациентку, а уже сочувствовал ей. Кто знает, может быть, при должном лечении она могла бы вернуться к нормальной жизни и покинуть стены психиатрической клиники. Часы показывали половину восьмого, когда я взглянул на них. Моя смена закончилась около получаса назад, пора было отправляться домой. Я оставил свой халат на спинке стула и покинул «Моргану», чтобы завтра вновь вернуться и наконец встретиться с девушкой без чувств, Хлоей Ланкастер.