Роберт был в ярости.
– Что? Что ты говоришь? Что случилось? – Понимая, что нельзя терять ни минуты, он решительно направился к складу оружия. Не позже чем через час он отправится со своим войском из крепости, и на всякий случай нужно погрузить на повозки весь запас оружия. Предстоит тяжелый бой, и это оружие может понадобиться. Вот только людей и лошадей в случае больших потерь в отличие от оружия заменить будет невозможно…
Хьюго шагал следом за Робертом. Роберт остановился и, повернувшись к нему, сказал:
– Хватит об этом, дружище. Какие новости? Что может быть хуже, чем то, что Гилрой решил взять осадой Хиллсборо?
– Роберт, Гилрой устроил засаду и напал на епископа. Он взял в плен леди Элдсуайт. Одному из наших людей удалось остаться в живых и вернуться обратно. Во время сражения он потерял руку.
Лоб Роберта покрылся испариной. Рука сама собой потянулась к рукоятке меча. Обнажив меч, он взмахнул им в воздухе и закричал. Это был громкий боевой клич, крик гнева. Услышав его, солдаты остановились и оглянулись. Роберт с силой вонзил меч в землю, повернулся и посмотрел на друга:
– Элдсуайт хорошо охраняли?
Не в силах проронить ни слова, Хьюго молча кивнул.
– Я отвечаю за нее. Я дал клятву королю, что обеспечу ее безопасность.
Хьюго был мрачнее тучи.
– Есть нечто большее, чем клятва королю, Роберт. Гилрой взял леди Элдсуайт в заложницы, чтобы воздействовать на тебя. Он хочет использовать ее для того, чтобы добиться от тебя уступок. Чтобы получить от тебя то, что ему нужно.
– Я не собираюсь идти на сделку с Гилроем!
– Возможно, тебе придется.
– Что ты имеешь в виду?
– Он угрожал леди Элдсуайт пытками, если она не присягнет ему на верность и сама не уступит ему свою собственность. Он уже пускал в ход свой кнут. Один раз ударил им Элдсуайт.
Охваченный яростью, Роберт выдернул меч из земли и ударил по деревянному колесу повозки, которое висело на стене оружейного склада. Спицы рассыпались и упали на земляной пол.
У Роберта все кипело внутри.
– Если Элдсуайт ударят кнутом один раз, ее обидчик получит в десять раз больше ударов. Элдсуайт ни в чем не виновата. Она не должна быть заложницей в войне между мужчинами. Гилроя следует наказать. За свои злодеяния он заслуживает смерти. Я буду бороться против него до последней капли крови.
Хьюго положил руку Роберту на плечо.
– Я рассказал тебе обо всем сейчас для того, чтобы ты, успокоившись, мог трезво и хладнокровно оценить ситуацию и разработать план действий. Чтобы как следует подготовился к встрече с врагом на поле боя.
Роберт схватил Хьюго за руку, но не мог вымолвить ни слова. Его душил гнев. Выпустив руку друга, он выбежал из оружейного склада. Он глубоко вздохнул и на мгновение закрыл глаза. Воображение рисовало ему ужасные картины, он представил себе, как связанную Элдсуайт бьют кнутом.
– Джек! Принеси мне мою одежду для турнира. Черную. И седлай Барстоу. Надень на него тот же самый чепрак, который был на Барстоу на рыцарском турнире прошлым летом. И возьми ту же самую позолоченную сбрую.
У Джека разгорелись глаза.
– Да, сэр Роберт. Я знал, что в один прекрасный день вам все это понадобится. Под предводительством Черного Всадника ваши солдаты будут драться не на жизнь, а на смерть.
Элдсуайт сидела не двигаясь. Руки у нее были связаны за спиной. Она старалась не обращать внимания ни на головную боль, ни на то, как сильно натерли запястья веревки. О Пресвятая Дева Мария! По логике вещей Элдсуайт должна быть сейчас напугана до смерти. А она вместо этого сидит, зажмурившись, изо всех сил стараясь унять свой гнев и все силы направить на то, чтобы управлять своими мыслями. Она не посмела применить свой магический дар против лошадей Гилроя. Мальчик-конюх, который из кожи вон лез, чтобы держаться бодро, немного отстал, испытывая тем самым терпение Гилроя. Любая провокация со стороны Элдсуайт могла кончиться плохо для мальчишки. Он сутулился и ежился, скрывая лицо в надвинутом на самые глаза капюшоне.
Элдсуайт сидела на лошади впереди своего тюремщика, гордо распрямив плечи и подняв голову, всем своим видом показывая, что не боится Гилроя. Она сжала кулаки так крепко, что у нее побелели костяшки пальцев.
Гилрой тихо посмеивался:
– Ну-ну, леди Элдсуайт, не стоит так переживать. Уверяю вас, я умею находить общий язык с людьми. Особенно с женщинами. Взять хотя бы Маргариту Саттон. Мне недолго пришлось ее уговаривать. Она делала все, чего я от нее хотел. Но не сразу. Пришлось приложить усилия, чтобы она меня полюбила. Но это ничего: легкая победа обесценивает любовь.
Сидя на лошади впереди Гилроя, Элдсуайт молила Бога о том, чтобы они скорее достигли Креналдена.
Когда они доехали до леса Белуэй, солнце уже не пекло. Отсюда до крепости Креналден было рукой подать. После нескольких часов, проведенных в седле в неподвижной позе, у Элдсуайт ныло все тело.
– Мы сделаем здесь привал. А когда лошади отдохнут, продолжим путь, – сказал Гилрой и остановил лошадь. Он спешился и заставил Элдсуайт последовать за ним. Очутившись на земле, она повернулась к нему спиной, показывая на свои связанные руки.
– Я не убегу. Клянусь. У меня руки онемели от веревок.
– Не сомневаюсь. Если вы убежите, мальчишке-конюху это будет стоить жизни, леди Элдсуайт. – Гилрой бросил взгляд на чумазого мальчишку, который сидел на траве.
К удивлению и радости Элдсуайт, ей развязали руки. Она решила про себя, что при первом удобном случае убежит, взяв с собой мальчика-конюха.
Гилрой уселся на камень и вынул из сумки на поясе яблоко, а из-за ремня столовый нож.
– Вам понравилось в Хиллсборо? Как поживает прелестная леди Маргарита?
Элдсуайт взглянула на него исподлобья. Тонкая струйка крови сочилась у нее из ранки над бровью, кровь капала на шеку. Элдсуайт гордо вскинула голову, не собираясь показывать своего страха. Самое главное – Гилрой отвезет ее в Креналден и она сможет попасть в замок. Она собственными глазами увидит его войско и оценит его боеспособность. А после этого придумает, как послать предупреждение Роберту.
– Леди Маргарита? – с притворным безразличием переспросила она, но с удивлением отметила про себя, что на желтом носовом платке, который достал из рукава Гилрой, были вышиты инициалы Маргариты Саттон. – Почему вы спрашиваете о ней?
– Мы с ней любили друг друга, – равнодушно ответил Гилрой, выплевывая семечки яблока. – Во время турнира я носил на одежде ее знаки расположения. – Помолчав, он убрал в рукав платок. – Давно нужно было выбросить это платок, но трудно забыть женщину, которая разбила тебе сердце, изменив с другим.
Элдсуайт удивленно вскинула брови.
– Она должна была стать моей женой. Но зачастила в постель к Роберту Бретону и уже ждала от него ребенка. Будучи на третьем месяце беременности, она попыталась убедить меня, что это мой ребенок. Лживая шлюха. Не знала, что я бесплоден. Думала, я обрадуюсь, растаю и сразу женюсь на ней. Но я бы и без того на ней женился. Мне было трудно с ней порвать. Даже после того, как она избавилась от ребенка Бретона. Пока сэр Роберт несколько месяцев оправлялся от раны, которую я нанес ему во время турнира, мы с леди Маргаритой продолжали заниматься любовью. Эта женщина даже не представляла себе, как была дорога мне. Но я так и не смог простить ей измену. И сказал, что между нами все кончено.
Элдсуайт была потрясена тем, что только что узнала. Маргарита использовала Роберта, надеясь хитростью женить Гилроя на себе. А она прониклась было сочувствием к бедной, отчаявшейся женщине. Неудивительно, что Роберт не желал вспоминать свою неудавшуюся помолвку. Он хранил подробности этой истории в тайне, чтобы окончательно не погубить репутацию Маргариты. И еще он стыдился того, что Маргарита наставила ему рога с мужчиной, которого он ненавидел и который чуть не убил его на турнире в тот самый день, когда Маргарита попросила его расторгнуть их помолвку.