— Да, Варь, это тебе на будущее урок, сначала надо убедиться в безопасности манера. Как на дороге. А вообще не поднимать тяжести и подготавливать заранее все необходимое. Не слишком профессионально с твоей стороны игнорировать эти факты. И как мне тебя эвакуировать? — смотрит на Варю и все цокает.
— Не знаю, — кряхтя произносит Варя.
— Я тоже. Соня, ты жива? — интересуется уже у меня.
— Нет. Утопла.
— Не дай Боже. Только после первой брачной ночи, — придурок!
— Будь так добр, заткнись и кинь мне простыню. Пожалуйста. А ко мне не подходи, пока я не прикроюсь.
— А знаете почему все так произошло? — напрочь игнорирует мою просьбу, от чего я машинально еще больше спускаюсь вниз. Зато идея распустить волосы — не так уж и плоха. — Потому что не чисты вы мыслями, сестры мои. Греховны ваши помыслы. Очень греховны. Надо очистить ваши грешные души. Кайтесь пока, грешницы.
Гробовое молчание. Варя перестала кряхтеть, а я, кажется, и вовсе не дышу, гипнотизируя взглядом потолок. Что за церковный тон? Да и какие, к черту, греховные помыслы и сестры?
Задать этот вопрос из двух «грешниц» не решился никто. Через несколько секунд послышались шаги и… мы точно остались одни.
— Что это сейчас было? — выныриваю из воды, опираясь на одну руку. — Варя?
— Не знаю. Я думала мне от боли показалось.
— А я тебе говорила, что он ненормальный! Может сектант какой-то?
— Почему секта… ай, — вновь не договаривает Варя.
— Прекрати ползти. Останься на месте. Не оставляй меня одну.
— Он не похож на сектанта.
— А на кого похож?
— На батюшку. Они обычно так говорят.
— У тебя шок от боли? Какой, к черту, батюшка?
— Святой отец или как их там звать. Те, кому каяться надо, — то ли смеясь, то ли плача, произносит Варя.
— Да он такой же святой, как я бегунья. Не неси чушь. И прекрати ползти.
— Прекращаю.
Мы обе синхронно снова затихли. Не знаю, о чем думала Варя, но мне почему-то стало не по себе от того, что он нас бросил «каяться». Да, Бестужева я знаю плохо, но достаточно, чтобы утверждать, что он… неплохой. Но вот как можно было оставить здесь Варю? Ладно я — распариваю кожу, это даже полезно. Но оставить скрюченную от боли девушку на холодном полу — это вопиющая наглость. От мыслей меня отвлекли не только шаги, но и голос «батюшки».
— Очистили себя от греховных помыслов, сестры мои? Больше не будете заказывать стриптизера? — не выдерживаю, выглядываю наружу, напрочь забывая, что он там может увидеть. Это все из-за идиотского стриптизера?
— Не будем, — кряхтит Варя.
— Вы бы, святой отец, сначала свои греховные мысли подчистили, а то так-то у вас невеста имеется, а вы с Марией… в дротики играете. Не находите ли это… как же звать то — блудом. Вот!
— Не нахожу, — улыбаясь, произносит Глеб, при этом приподнимая Варю на… массажный стол. Он ходил за переносным столом? — У нас с Марией чистые помыслы. Аккуратно, Варь. Я не знаю как правильно тебя положить. Но думаю так будет правильнее, чем на мягкую кровать. Врача я набрал. Должен приехать.
— Ой, спасибо вам огромное.
— Пожалуйста, Варя.
Вновь опускаюсь в воду. Знаю, что сейчас Бестужев подойдет ко мне, от чего я сильно зажмуриваю глаза, не забывая крепко держать мочалку. Ну здесь же Варя, ничего он не будет мне делать. От чего же так… стремно?
— Ну что, София Викторовна?
— Не буду.
— Что не будешь?
— Вызывать стриптизера, — нехотя открываю глаза. — Подай, пожалуйста, простыню. Она лежит на стуле. Просто кинь мне ее. Я обернусь, и ты меня вытащишь. Пожалуйста, — вновь повторяю я, кажется, это выглядит жалко.
— А смысл какой в простыне? — окидывает меня взглядом с ног до головы. — Я не очень понимаю.
— Чтобы прикрыться.
— Простыня — белая. Когда она будет мокрая, то все будет и так просвечиваться.
— Дай, пожалуйста.
Глеб ничего не отвечает, но, как ни странно, через несколько секунд кидает мне простыню.
— Первая брачная ночь походу будет в парандже. Надо срочно налаживать контакт. Причем теснее, — прикрыв глаза, произносит Глеб, при этом разминая рукой мышцы шеи. Я же в считанные секунды кое-как завернулась в простыню.
— Я все. Можешь меня поднимать.
— И вот, что бы ты делала без меня, а, Соня? — странно, но почему-то об этом я не задумывалась. А ведь, по сути, у нас совершенно дебильная с Варей ситуация. Что бы я реально делала? Жесть.