— Не даст он тебе сил. Это тебе Всевышний намекает, что надо бы свалить отсюда и послать меня на три веселых буквы. Причем навсегда.
Глеб никак не реагирует на мои слова, вместо этого открывает нижний ящик комода и берет оттуда… носки. Правда, на этом дело не закончилось. Бегло осмотрев содержимое туалетного столика, он открывает несколько флаконов с кремами и, по всей видимости, берет тот, который удовлетворил его… нос. Мне все это точно не снится?
— По поводу рассказов, — усевшись на подоконник, начинает, как ни странно, с улыбкой Глеб. — Так неинтересно. Задавай интересующие тебя вопросы, а я на них отвечу. Постараюсь максимально честно.
— Но в то же время выгодно для тебя?
— Ну не без этого. Я буду сглаживать неприятные для меня вопросы, но отвечать честно. Клянусь пальцами на своих ногах. Всеми, а не мизинцами.
— Замечательно. Только ты вроде как узнал, что мне холодно. Может быть подашь мне плед?
— А я тебя и так согрею. Если не получится, тогда обязательно его принесу, — хотелось бы мне сказать, что это звучит двусмысленно, но вслух не произнесла, просто потому что Глеб начал надевать на меня носки. Нет слов. Просто нет слов. Мужчина надевает мне носки. Дожили. Так и хочется сказать, на кой черт они мне сдались, но вслух я этого не произношу. — Ну чего молчишь? Задавай вопросы, — настойчиво предлагает Глеб, хватая флакон с кремом.
— Ну и что в итоге, у тебя есть дети? Люди, а не кошки, собаки, шиншиллы и попугаи.
— Нет. У меня нет детей, — усмехаясь, произносит Глеб.
— Почему ты их не хочешь? Не любишь?
— Я не ставлю смыслом своей жизни рождение детей. Кажется, я говорил, что эгоист. Сомневаюсь, что из меня получится хороший отец. Да и мне бы не хотелось делить внимание женщины с ребенком.
— Ты серьезно?!
— Надо было уже вуалировать?
— Не надо ничего вуалировать. Просто это… странно.
— В жизни все меняется, правда. Возможно, через несколько лет мне взбредет в голову обзавестись наследником. Не знаю, — вполне серьезно произносит он. — У меня нет негатива к детям, но и особой любви тоже. Мужчинам в этом плане проще. Отцом можно стать и в шестьдесят.
— Ну да, — задумчиво бурчу себе под нос, пытаясь проанализировать полученную информацию. И еще долго обдумывала бы, если бы не один нюанс — Глеб выдавил крем на свою руку и тут же коснулся моих ног.
— По сути, я помешал девчачьим радостям, и ты не закончила свои спа-процедуры. Я их обязан, как минимум, продолжить. Считай, что я сейчас массажист. Ну или врач.
— Ты — мужчина.
— Врач — вроде как бесполое существо.
— Вроде как. Мне не нравятся врачи мужчины, я предпочитаю иметь дело с женщинами, — совсем недружелюбно произношу я, настороженно смотря за тем, как Глеб ведет ладонями по моим ногам.
Сейчас я точно понимаю почему он не взял плед. Мне уже становится тепло. Просто от того, что горячая волна охватывает мое тело. И сердце отбивает чечетку, стоит мне только опустить взгляд на свои ноги. Точнее на его руки, гладящие мои ноги. Что вообще происходит? Ладно, двинуть в ответ ему ногой я не могу, но ведь… что-то сказать могу. И руки. Руки мне на что? Ну что мне стоит ударить его по ладоням? Ну сделай хоть что-нибудь, Соня.
— Ты копишь во рту слюну, чтобы плюнуть в меня, потому что не можешь ударить ногой? — тихий голос Глеба нарушает внезапно возникшую паузу.
— Не коплю, — шумно сглатываю.
— Но задумываешься об этом, — скорее утверждает, чем спрашивает. Забавно, но здесь он не прав. — Твои вопросы иссякли?
— Не иссякли, — по сути, он ведь не делает ничего плохого или пошлого. Втирает вроде бы как крем и выше коленей меня не касается.
— Ну так спрашивай и можешь для разнообразия перевести взгляд с моих рук на меня.
— Ты когда-нибудь был женат? — перевожу взгляд на его лицо.
— Нет, — без пауз отвечает Глеб, смотря мне в глаза.
— А в телефоне правда твоя кошка? Или это очередное разводилово, как и с женщиной?
— Правда. Мария, между прочим, уже женщина-кошка. Так что я не врал.
— Да неужели? И такие бывают?
— Конечно, бывают.
— И где она сейчас?
— Я же сказал — с моей бабушкой. Не могу ее пока забрать.
— Бабушку? Или Машку?
— Будь добра, никакой Машки. Она — Мария.
— Может еще по имени отчеству ее звать, когда буду тискать?
— Можешь называть ее Мари. И нет, увы, тискать ее у тебя не получится.
— Дай угадаю, ты боишься, что как только ты заберешь ее в дом, все внимание твоей кошки будет направлено на меня? Тогда я скажу тебе, что ты псих.