Я раньше не мог предположить, что уборка комнаты такая утомительная и трудоемкая работа, но остался доволен своим результатом: комната наполнилась теплом и уютом. Беру свои джинсы со стула, чтобы убрать в стирку и на пол падает цветная бумажка. Подняв ее, читаю: «Клуб “Жажда”. 19/06. Вход с 23:00»
– Вот и лекарство от моего недуга, – произношу я вслух и мысленно благодарю Димона.
После проделанной работы меня наполнило чувство облегчения, и я отправился в редакцию, где меня своей коронной ехидной улыбкой встречает Дима – как всегда, в своем стиле!
– Ты теперь по-королевски на работу ходишь, с обеда, – ухмыльнулся он, раздражая меня.
– Знаешь, я скоро такой бред разгребать буду, что сполна отработаю прогулянные часы, – усмиряю его зависть.
– Что тебе жаловаться, тебя всегда ждет теплое местечко в фирме отца…
От этой мысли я поморщился. «Нет, он сегодня решительно намерен добить меня», – подумал я, ускоряя шаг, надеясь сбросить Диму с хвоста, но он, как привязанный, идет за мной.
Я сажусь за свое рабочее место, Димон, как обычно, подпирает собой стол, сложив руки на груди, и пытливо смотрит на меня.
– Я ничего тебе не скажу.
– Да и не надо, – спокойно произнес он, удивив меня, – ты идешь в клуб?
– Иду, хочу развеяться немного, – отвечаю я, не отрываясь от новостей в интернете.
– Вот и хорошо, у меня для тебя сюрприз, – снова ухмыльнулся он.
– Что ты выдумал?
– Все вечером… а сейчас я пошел работать, у меня, в отличие от некоторых, режим работы не королевский, – Димон все с тем же задором пошел к себе.
Я был заинтригован и ждал конца рабочего дня, но время тянулось необычайно долго. Работы у меня не было, обращение к читателям я уже написал, а письма еще не начали поступать в редакцию. Я играл, смотрел новости в интернете, стучал карандашом о стол, ритмично нажимал кнопку шариковой ручки, переписывался с Димоном в чате – но все это не могло ускорить ход времени, а Дима так и не раскололся о своем сюрпризе.
В офисе началась обычная суета, что означало конец рабочего дня. Для многих неделя выдалась непростой, поэтому я был не единственным, кто с нетерпением желал сбежать из этого канцелярского плена.
– У входа в 23:00, не опаздывай, – проходя мимо меня, произнес Димон и продолжил разговаривать по телефону, скрываясь за стеклянной дверью выхода.
Дома меня ждал менее приятный вечер. Мама смотрела на меня с удивлением, мне казалось, что она исследует мое лицо, пытаясь найти в нем что-то новое. Я же не знал, как реагировать на ее поведение. За ужином отец поздравил меня с повышением – его любезный друг уже сделал донос на меня. Вместо похвал и гордости за сына я услышал: «Надо же, у писак тоже карьерный рост имеется». Я понимаю, что отец мстит мне за то, что я – его единственный сын – не хочу работать с ним плечом к плечу. Он давно приготовил мне место в своей строительной фирме, но я даже поесть с ним за одним столом не могу, не говоря о том, чтобы каждый день решать рабочие вопросы.
На отцовское тонкое замечание я промолчал, позволив себе спокойно поужинать, но когда трапеза закончилась, коротко произнес: «Привет Николаю Петровичу, он ведь тоже писакой был, таким, как и я!»
Отца перекосило гневом, но я избавил себя от неприятного зрелища, удалившись из кухни. Еще несколько мучительных часов в ожидании встречи с другом. Меня очень интересовал его сюрприз. Собрался я за несколько минут: черные джинсы, полуспортивная белая футболка с небольшим логотипом на груди, пара капель одеколона, и готов. Сегодня первый прохладный день после затянувшейся знойной жары, поэтому я на всякий случай беру кожаную куртку.
На пороге меня задержала мама, она очень переживала, когда мы с папой ссорились. Она единственная женщина, которую мы оба любим, через нее ведем свои переговоры, и обоих это устраивает.
– С тобой что-то происходит? – спросила она.
– Все как обычно…
– Ты надолго? – то ли от переживания, то ли от любопытства спрашивает она.
– Мама… – я приобнял ее. Как много переживания и заботы в таком маленьком человеке. – У меня есть ключи, не жди меня.
Она смотрела на меня снизу вверх, и у меня вырвалось само собой:
– Я уже не маленький!
– Для меня ты всегда будешь маленький.
– Нет, мама, – это ты маленькая, – ухмыльнулся я и вышел за дверь.
Лишь в машине я понял причину маминого поведения: вероятно, она искала оправдание моему неожиданному всплеску честолюбия. Разговор с мамой занял немного времени, но я уже опаздываю, впрочем, этим я никого не удивлю.