- У Лео – может быть. Я отнесу, а разбирать будешь сама.
- Не у Лео, - ответила она чуть слышно, - прежде…
Павел прошелся по квартире, довольно улыбаясь. Коробки так и высились кучей, но зато исчезли пыль и мусор. Одежду Соня убрала в шкаф.
Мурлыча под нос песенку, Павел отправился в ванную умыться. И там обнаружил, чем Соня мыла пол.
- Это что? – в гневе спросил он, вылетая на кухню и тряся мокрой футболкой.
- Тряпка, хозяин.
Соня тут же опустила взгляд. Павел был уверен, что она смеется над ним.
- Это футболка от «Армани», детка! Какого черта ты мыла ей пол?!
- Вы сказали: «Придумай что-нибудь». Ничего умнее я не придумала. Она мягкая и хорошо отжимается.
Смеется и издевается!
- Раздевайся! Почему ты до сих пор одета?
- Вы не прика…
- Живо!
Соня не тронулась с места.
- Это… не лучшая идея… хозяин, - выдавила она. – Если вы хотите наказать, я…
- Посмотри на меня. – Соня послушно подняла голову. В ее глазах не было страха, только какой-то непонятный стыд и досада. Павел сбавил тон, но добавил в голос властные нотки: – Раздевайся.
Она ушла в комнату и через несколько минут вернулась нагая. Он сразу догадался о причине ее стеснения. Да и чего тут гадать! Левое бедро пересекал шрам – не уродливый, но заметный. Спина испещрена мелкими следами от неумелой порки розгами. И еще шрам на правой груди – на месте соска.
Соня с вызовом смотрела ему в глаза. Ждала, что он сочтет это уродством? Или начнет жалеть?
«С этим не ко мне, детка».
- Животом на стол, - приказал Павел.
Пока она раздевалась, он освободил столешницу. Соня легла. Из-за небольшого роста в такой позе ей пришлось встать на цыпочки. Руками она крепко вцепилась в края стола и замерла. Павел от всей души шлепнул ее мокрой тряпкой по ягодицам. Ожидал крика, но Соня даже не дернулась. А ведь пороть мокрой тканью – это очень больно.
- Считай, - велел Павел. – И повторяй: «Прошу прощения, что испортила вашу вещь, хозяин».
Он снова ударил, сильнее, надеясь вырвать у нее крик или слезы.
- Один, - ровным голосом произнесла Соня. – Прошу прощения, что испортила вашу вещь, хозяин.
На пятом ударе Павел сдался. Бить сильнее он не мог, так и кожу повредить недолго. А упрямая Соня терпела порку, как партизанка на допросе.
- Маза? – спросил он, проводя пальцем по ее половым губам. К слову, совершенно сухим.
- Да, хозяин, - ответила она.
Мазохистка, но поркой она не наслаждалась. Павел подумал, что прежний хозяин, тот, что был у нее до Лео, приучил ее стойко переносить боль.
Павлу не нравилась стойкость. Он любил отдачу – стоны и мольбы о пощаде, соблазнительно вертящуюся попку, дрожь по всему телу, слезы.
- Займись ужином, - приказал он. – Желательно, без сюрпризов. Позовешь, когда все будет готово.
- Да, хозяин…
Уходя, он обернулся в дверях. Соня стояла к нему боком и осторожно поглаживала ягодицы, морщась от боли.
Все же не бесчувственная. Наверное, будет непросто заставить ее плакать, но это возможно.
Глава 4
После ада, в котором Соне довелось побывать, она обнажалась только перед врачами. Давно забытое чувство стыдливости захлестнуло ее с головой, но сильнее всего был страх. Она знала, что прошлое оставило шрамы на ее теле.
Шрамы украшают мужчину, а не женщину. Шрамы на женщине – это уродство. Соня давно смирилась. Ей еще повезло, лицо удалось спасти. Правда, пластические операции оплатил тот же Лео, и от шрамов после них не осталось и следа. А отметины на теле ее не волновали. У нее и в мыслях не было, что придется обнажаться перед мужчиной. И почему она не вспомнила об этом раньше?
Соня не знала, чего боится больше – отвращения или жалости во взгляде Павла. И не увидела ни того, ни другого. Равнодушие тоже царапнуло, но задуматься, отчего так, не получилось, пришлось сосредоточиться на порке.
Соню когда-то пороли мокрым полотенцем, свернутым в жгут. Боль от него была в разы сильнее, чем от футболки, которую Павел просто держал за край. И все же больно… Она отвыкла от порки. Цеплялась побелевшими пальцами за край столешницы и прикусывала губу – изнутри, чтобы Павел потом не заметил. Соню приучили, что кричать и плакать во время порки – плохое поведение. А ей хотелось понравиться Павлу хотя бы в этом, раз уж тело подвело.
Соне хотелось понравиться Павлу. Глупо отрицать очевидное. Иначе она не поехала бы с ним. Иначе не вылизала бы до блеска его квартиру. Иначе от его приказов внутри не растекалось бы приятное тепло. Иначе она не старалась бы сейчас, готовя ужин. Ничего особенного, но и простые блюда можно приготовить очень вкусно.
С футболкой вышло глупо. В Соню словно чертик вселился и подталкивал сделать гадость, из вредности. Оплошать с едой она не хотела. Мясо по-французски, жареный картофель, салат из свежих овощей, нежный паштет из куриной печени. Жалко, на пироги нет времени, зато она успела испечь шарлотку.