Может ли мозг упасть в ступор? Ещё как. Именно это потрясающее ощущение я сейчас и ощущаю. Ещё не до конца отойдя от его первого признания, услышать…
— Ты сейчас мне предлагаешь встречаться? — спрашиваю осторожно, боясь услышать отрицательный ответ.
— Встречаться, быть в отношениях, называй это как хочешь, — улыбается мне нежно-нежно, а глупое сердце в моей груди трепещет и тает. — Согласна?
— Да.
И пусть я до сих пор не поняла, чем заслужила его, отказаться от Руслана я точно не смогу.
— Вот и хорошо, — мужчина ссаживает меня со стойки и некоторое время мы стоим с ним вот так в обнимку. Он всё ещё возбуждён, но не предпринимает никаких действий. Лишь гладит нежно мою спину, прижимается губами к макушке, заставляя таять от щемящего чувства, распирающего сердце.
Но вскоре Руслан отпускает меня, а потом и вовсе, сославшись на необходимость поработать, уходит и оставляет меня одну, заявив, что я могу чувствовать себя, как дома. Как будто я могу. Хотя на кухне вот уже освоилась. До сих пор потряхивает.
Заняться мне особо нечем. Всё ещё чувствуя неловкость, присаживаюсь на диван в гостиной и звоню брату. Немного поболтав с Ильёй, радую его, что иду на поправку. И как-то так получается, что когда он спрашивает, как я одна справляюсь, у меня вырывается, что я не одна.
— А с кем? К тебе Лизин брат заезжал?
— Да, — поспешно отвечаю я, но, наверное, как-то себя выдаю, потому что брат и не думает прекращать расспросы.
— И что? Он с тобой остался? — подозрительно уточняет.
— Нет.
— Но ты же говоришь, что не одна. Не Славик же за тобой смотрит.
Ага, можно подумать. С нашего старшего в этом плане толку никакого.
— Руслан забрал меня к себе, чтобы не оставлять одну, — вздохнув, признаюсь я. Не могу и не умею я обманывать брата. На другой стороне линии воцаряется тишина, пока мелкий переваривает новость.
— Вы что, вместе?
— Кажется, да, — тихо выдыхаю, сама себе не до конца веря.
— Как это, кажется? — сердито требует ответа до недавнего времени единственный мужчина в моей жизни.
— Не кажется, просто я ещё… не привыкла к этой мысли.
— Если он тебя обижает… — начинает сурово. Умолкает, подбирая слова. Моя ж ты прелесть! Как же я люблю своего Илюшу. Мне так сейчас хочется ему рассказать, что операцию можно будет сделать уже совсем скоро, но сначала надо поговорить с мамой и его лечащим.
— Нет. Что ты. Руслан очень хороший. И мне с ним… так хорошо, как наверное никогда ещё не было. — спешу я умерить пыл своего юного защитника.
Илья по ту сторону линии связи громко сопит, молчит некоторое время, а потом выдаёт наконец.
— Ладно. Если тебе хорошо, то я одобряю.
На этом собственно разговор и закончился. К брату зашла медсестра, и он попрощался. А я задумалась, под каким соусом подать маме новость? Она у нас хорошая, но очень строгих правил. И может неправильно воспринять тот факт, что я живу, пускай и временно, у мужчины, который обещал дать деньги на лечение. Помощь она конечно примет. Но моё поведение вряд ли одобрит. И не то чтобы я сильно боялась её осуждения, но оно было бы для меня крайне неприятным. Может не говорить? Но Илюша ведь знает. Плодить ложь, втягивать брата, прося его не говорить, не хочется. Тогда остаётся лишь максимально корректно признаться. И сделать это мне придётся уже сегодня вечером, когда она позвонит. Решение-то приняла, но страшновато что-то стало.
Время, оставшееся до часа Х, пролетело слишком стремительно. Я ещё собиралась придумать, что говорить, хоть как-то настроиться. Даже гоняла в голове разные фразы, пока готовила нам с Русланом ужин. А потом как-то внезапно раздался трезвон моего кирпича, и я обречённо приняла вызов, присаживаясь за стол.
— Ало, привет, мам. Как дела?
— Привет, Катя. У меня всё, как обычно. Работаю, немного отдыхаю и снова работаю. Как вы? Как Иллюша?
— Иллюша, неплохо. Держится молодцом.
— А ты?
— И я молодцом, — хмыкаю иронично.
— Славик не объявлялся? — задаёт обычный вопрос, и я едва сдерживаюсь от того, чтобы рассказать ей всю правду о старшем брате. О том, во что он меня втравил. Но мама далеко и помочь ничем не сможет. Незачем ей переживать. Тем более теперь, когда рядом со мной есть Руслан.
— Нет, мам. И не надо.
— Кать, он — твой брат.
— Угу. Я знаю, — говорить о Славике не хочу, поэтому спешу перевести тему разговора. — Мам, у меня есть новость. Хорошая.
— И какая? — спрашивает настороженно. В этом мы с ней похожи. В плохое нам легче поверить, чем в хорошее.
— Один очень хороший человек хочет нам помочь финансово с Иллюшиной операцией.
Она молчит, кажется, целую вечность.
— И что это за человек? И насколько помочь? — спрашивает недоверчиво.
— Он готов доложить недостающую сумму хоть сейчас, — игнорирую первую половину вопроса, хотя маму так легко с пути истинного мне собьёшь.
— Кать, что за человек? С чего такое решение?
И в этот момент я замечаю Руслана, который как раз спустился со второго этажа и замер у кухонной стойки, опираясь на неё и сложив руки перед собой. Говорить о нём в его присутствии ужасно неловко, и он явно об этом догадывается. Но продолжает смотреть на меня, ещё и бровь с вызовом заламывая.
— Кать, ты куда пропала?
— Я здесь, мам. Этот человек, он мой… парень, — ну вот я и призналась.
В телефонном динамике напрягает гнетущая тишина, от которой хочется втянуть голову в плечи, зато Рус мне показывает большой палец. А потом вообще идёт ко мне, легко, как пушинку, поднимает со стула и садится на него сам, усаживая меня на колени. И обнимает.
— Парень? Ты мне ничего не говорила, что у тебя есть парень, — наконец отмирает мама. — И что это за парень такой, если он может вот так просто выложить такую сумму? Кать, ты случайно ни во что не впуталась?
А вот это было обидно. То, что Славик творит, она в упор не замечает, а я, чуть что, сразу впуталась? Меня сжимают крепкие руки, и только это даёт сил произнести более-менее спокойно.
— Мне жаль, что ты так обо мне думаешь, мама.
— Катя, прекрати. А что я ещё должна думать, когда ты внезапно заявляешь, что у тебя появился парень, который готов заплатить за Иллюшину операцию?
— Конечно, только самое худшее, мам, — из груди рвётся горький смешок, пополам со всхлипом. И это я цинична?
Внезапно телефон исчезает из моей руки, я ошарашенно смотрю на Руслана, а тот прикрыв рукой динамик, спрашивает шёпотом.
— Как зовут твою маму? Имя, отчество?
— Наталья Владимировна, — в полном шоке отвечаю я, а он подмигивает и подносит телефон к уху.
— Здравствуйте, Наталья Владимировна. С вами говорит тот самый Катин парень. Позвольте представиться. Меня зовут Руслан.
Глава 11
Руслан
Видеть не могу, как бледнеет и краснеет мой Котёнок, пытаясь объяснить ситуацию своей родительнице. Динамик её телефона звучит достаточно громко, чтобы я смог расслышать, что именно сказала ей мать, и меня изнутри начинает подстёгивать злость и желание защитить мою девушку (подумать только) от несправедливых нападок.
По ту сторону линии ошарашенно молчат, а потом раздаётся удивлённый женский голос.
— Здравствуйте, Руслан. Признаюсь честно, я не ожидала, что буду разговаривать не с дочерью, а с кем-то ещё, — кажется, меня дипломатично пытаются то ли поставить на место, то ли не знаю что.
— Я вас отлично понимаю, но у меня сложилось впечатление, что вы, Наталья Владимировна, неправильно восприняли, как наши с Катей отношения, так и причины моего решения. — Я говорю спокойно, не собираясь заведомо портить отношения с этой женщиной. Но и обижать Котёнка тоже не позволю.
— Да? Тогда может вы мне объясните, как именно это всё я должна понимать? — с нотками сарказма отвечает моя собеседница, а Катя тяжело вздыхает в моих руках. Тоже ведь всё слышит.
— Без проблем, — хмыкаю я. — С Катей мы вместе потому, что испытываем друг к другу глубокое чувство взаимной симпатии и влюблённости, которая, вполне возможно и даже скорее всего, перерастёт во что-то большее со временем, и никак не потому, что вы возможно себе подумали. А, что касается Ильи и моего желания помочь, то я бы это сделал даже если бы его сестра не была моей девушкой. Просто потому, что хочу, могу и считаю это правильным, — говоря всё это, я продолжаю прижимать к себе девушку и прекрасно чувствую, как она задерживает дыхание на моих словах про влюблённость. Да-да, малыш, а ты что думала?