— Может, ты особенная?
— Вряд ли.
— Тогда есть другой вариант.
— Я вся внимание.
— Возможно, всё дело в космическом корабле, который я преследую.
— Ты про тот, что упал, но не достиг земли? Кстати, зачем его ищет твоя организация?
— Моя работа — предотвращать вмешательство в распространении редких или исчезающих животных. «Терра» выяснили, что на планете Гесокс побывали огоны.
— Огоны? — не поняла девушка.
— Так мы называем бандитов, что провозят контрабанду на вымерающие планеты, на которых изначальная жизнь по тем или иным причинам не способна себя воспроизвести.
— Понятно…
— Многие беженцы искусственно заселяют такие планеты и высоко ценят любой животный продукт — будь то мясо или шкура, потому что естественным путём на них невозможно ничего вырастить. Таких планет в галактиках уйма! Космическая полиция давно бросила их на произвол судьбы. Они привыкли отслеживать нарушителей через активность «потребительской карты», а с андройдами, киборгами — и того проще! Все крупные роботические части оснащены чипами. Огоны и беженцы же отреклись от таких инноваций. Галактическая валюта им ни к чему; они вне общества, вне системы. — Адам хмуро помолчал. — Ты сказала, что была на космическом корабле…
— Да, который исчез. Полагаешь, это был тот бандит?
— Убежден, — уточнил пришелец. — Откуда ещё здесь взяться пришельцам? Так вот, насчёт второй теории… Допустим, космический корабль огона угодил в трещину в ткани пространства-времени и застрял в нём. Это могло вызвать искажения реальности.
— Но а я то здесь причём? — завыла Габриэль. — Снова скажешь, что я особенная?
— Почему бы и нет? Ты решила, что я — центр всего, но что если мир как раз-таки вертится вокруг тебя, а, Габриэль Феннис? Габриэль?
Габриэль странно хохотнула и слезла с качелей:
— Блин, Адам, а ведь раньше этих качелей здесь не было.
Глава 9. Красная нить
«Не в звездах, нет, а в нас самих ищи».
Уильям Шекспир
Говорят, люди связаны между собой незримой красной нитью — предвестницей роковых встреч. Но она, хотите — верьте, хотите — нет, тоже является случайностью, только куда-более надёжной и прочной. И иногда, если очень-очень поднапрячься, её можно почувствовать, почувствовать в других случайностях — крохотных, невнятных и противоречивых, вымораживающих своей бессмыслицей, досождающих, как вам кажется, последующими за ними неудачами и бедами. Но всё это — шлейф, волоски, из которых судьба плетёт красные нити. Не надо их избегать.
— Я всё детство умоляла родителей сделать нам с сестрой качели на дереве, чтобы мы могли играть во дворе, когда захотим, — ностальгически улыбалась Габриэль, ощипывая ниточки в потрёпанных канатах.
В кармане девушки завибрировал свистящая музыка.
— Что это за звук?
— Надо бы уже поменять мелодию звонка… — Габриэль вытащила из кармана телефон. «Профессор» — высветилось на экране. — Ало, профессор Нортон?
— Габриэль! — хрипел динамик.
— Что-то случилось? У вас странный голос.
— Ты ни за что в жизни не угадаешь, что со мной произошло. На меня напал безумец! Я уверен, он пришелец!
— Пришелец?
— Да, самый что ни на есть настоящий!
Услышав слово «пришелец», Адам приблизился к подруге, чтобы уловить суть разговора.
— Что? Он… Он вас не ранил? — Габриэль ни на шутку разволновалась. Она помнила, как огон чуть не застрелил её из бластера.
— Слава Господу, я почти не пострадал! Но я боюсь, что он вернётся!
— Профессор, где вы сейчас? Я… я приеду!
— Ох, Габриэль! Ты уверена? Это может быть опасно.
— Я приеду. Не переживайте! Я приеду с другом!
Утро выдалось таким насыщенным в плане информации, что Габриэль напрочь забыла о том, как будет искать автомобиль, брошенный на произвол судьбы где-то на окраине леса. Но, к её удаче, «Фольксваген» нашелся целым и невредимым под окнами дома, и это было не иначе, как чудо. Очередная странность ВУС. Что ж, эта — хотя бы приятная.
— Кто мог пригнать сюда машину? — удивился Адам.
— Не знаю, но давай сделаем вид, что так оно и было, — ответила Габриэль, заводя мотор.