— Кто здесь?
Это был Адам. Он стоял прямо за дверью и готовился войти.
Забыв как дышать, Ацель переступал через осколки люстры. Он налег на дверь плечом, стараясь не производить ни звука. Дротик съехал из рукава пальто прямо ему в ладонь. Сковырнув микроскопический колпачок на игле, Ацель встал наизготовку.
Кропус же вздумал поиздеваться над своим похитителем и зарядил пищать и носиться по комнате, как оголтелый. Пару раз он оцарапал Ацеля за ворот пальто, будто намереваясь вывести из себя.
Но пришелец стерпел все издевательства. Он заметил задвижку как раз в тот момент, когда Адам схватился за дверную ручку снаружи.
Ацель выдохнул застоявшийся в лёгких воздух, но полностью расслабиться не успел.
Первый этаж огласили крики, а динамик подслушивающего устройства в ухе пришельца загудел так мерзко, что его пришлось извлечь. Когда Ацель отошёл от звуковой волны, на минуту лишившей его контроля ситуации, о присутствии кропуса в комнате больше ничего не говорило.
Ацель осторожно вышел за дверь, чтобы посмотреть, что произошло. Он сел возле стены, от которой начиналась лестница, и заглянул через перила. Увиденное, не укладывалось в голове. Профессор Нортон обратился монстром, и это никоим образом не входило в планы Ацеля.
Прильнув стене, Ацель бледнел с каждым ударом сердца. Голова профессора на длинной шее мелькала около лестницы.
— О, Онгэ, я опять облажался…
Глава 11. Удача
Вернёмся ненадолго в 13 июня. Этим числом, если помнит читатель, знаменуется начало нашей повести о Великой Утренней Случайности.
В ту ночь небо было застлано рваными слоями пурпурных туч, пламенно-оранжевая луна сочилась светом на улицы Лондона. Жители планеты Земля давно уже спали, и лишь немногие уповали на волшебное явление природы. Но одна человеческая душа точно видела это небо…
От долгого хождения её сбитые в мозоли ноги кровоточили в ссадинах и порезах. Мерно и с перерывами, они ступали по сырому асфальту. От каждого прикосновения босой стопой к холодной земле тело распирала дрожь, такая дрожь, от которой стынет кровь, свербят нервы и стучат зубы. Девочка продрогла до самых кончиков пальцев, но в висках по-прежнему стреляла жгучая боль.
Ей скоро могло исполниться четырнадцать лет, и было бы несправедливо потерять жизнь так, в плену уличного смрада и одиночества. Но всё шло именно к этому. Все своё существование она посвятила выживанию. Она воровала деньги, собирала с мусорок одежду, унижалась ради пенсов, чтобы накопить на буханку хлеба. Пока кто-то искал в жизни смыслы и гнался за счастьем, она была рада найти сухой пятачок земли и что-нибудь, из чего можно соорудить укрытие. Переждать ночь и непогоду, отвоевать крохи еды — было для неё апогеем жизни.
Девочку звали Сьюзи. Фамилию никто уже не помнил. Даже она сама. Она была такая же, как Безымянный Бездомный Кот, но в отличие от того — совсем не умела мечтать.
Больные легкие жёг мучительный кашель. В одном из приступов девочка распласталась на тротуаре под уличным фонарём. Делая последние в жизни вздохи, она чувствовала щекой шероховатую поверхность асфальта, горьковатый привкус грязи на губах.
Перевалившись на спину, она увидела, как грозное небо падает на нее, созерцая единственным оком — светлым, таинственным, но таким безразличным. Быть может, через Луну за ней сейчас кто-то наблюдает?
— Господь, это ты? — Девочка разомкнула слипшиеся от сухости губы в надежде получить ответ. Но Небо молчало, а луна на миг скрылась за тучей, злорадно подмигнув.
Девочка вынудила свои костлявые ноги дать ей опору, чтобы выйти из лунного света.
«Спасибо тебе, тело. Ты сделало все, что могло», — подумала она, забредя в какую-то мрачную улочку, где её настигла неодолимая слабость. В этот момент чья-то твердая рука удержала ее; девочка прогнулась в коленях, но не упала.
— Что с тобой? — бесчувственно спросил мужской голос.
— Ничего особенного, просто умираю… — ответила та, усмехнувшись сказанной глупости.
— Отлично. Хочешь я сыграю тебе на скрипке напоследок?
Девочка не могла разглядеть лицо человека, потому что свет в ее глазах почти померк:
— У меня больше нет планов на эту жизнь, поэтому — почему бы и нет… — решила Сьюзи.
Человек поднял невесомое тело на руки, а сам уселся прямиком на грядую землю, не стесняясь запачкать фрак. Он вытащил из сумки блестящую лакированную скрипку и на секунду замер вместе со смычком. Девочка лежала на коленях у скрипача и с удивлением вдыхала медный запах струн.