Вернувшись к себе, я высыпала деньги из сумки на кровать. Отсчитав три тысячи, я сложила банкноты в шкатулку из морской раковины, в которой раньше хранились украшения. Затем я пересчитала оставшуюся тысячу. Мне больше не придется собирать заплесневелые водоросли и рыбные остатки в мусорном баке возле столовой.
Положив шкатулку в непромокаемую сумку, я еще раз оглядела всю комнату. Несмотря на то, что в ней почти не осталось личных вещей Элизии, к моему сожалению, здесь по-прежнему ощущалось ее присутствие. Ведь это она покрасила ржавые металлические стены в зеленый цвет пастой из водорослей, как напоминание о тех временах, когда вокруг были огромные леса, а не несколько жалких деревьев на уцелевших островах. А также о том, что когда-то на полях росло множество цветов. Однако с тех пор прошло несколько столетий, и сейчас вокруг нас была лишь бескрайняя синева, а океан стал нашим домом. Небольшие вкрапления зеленого встречались только на дне в виде водорослей. По крайней мере, я так думала, пока не обнаружила это растение.
Даже чашки, расставленные на узкой металлической полке, напоминали мне о ней. Сестра всегда отчитывала меня за то, что я ставлю их краями вверх, после чего ее драгоценный кофе становился соленым из-за взвеси в воздухе. Если же чашки были опущены краями вниз, то соленая пыль не оседала на них.
Я не понимала, что ее не устраивает. Что плохого в соленом кофе? Весь наш мир был не только насыщен всеми оттенками синего, но также повсюду были кристаллы соли. Все хрустело, скрипело, было сухим и жестким на ощупь. Мама учила нас стряхивать с одеяла соль перед тем, как лечь спать. Но и это не спасало от соли, которая за ночь покрывала все губы и залепляла глаза так, что с утра их было невозможно открыть.
Я взяла в руки ее любимую чашку из ракушек и перевернула ее, чтобы соль попала внутрь. Элизия больше не вернется, чтобы отругать меня за это. Никто больше сюда не придет.
Выйдя из дома, я отправилась на пристань, наводненную людьми.
Солнце стояло высоко, и воздух был влажным и соленым. Создавалось ощущение, будто бы дышишь через мокрое одеяло. В легких не хватало воздуха, было неприятное чувство тяжести, которое возникает, когда задерживаешь дыхание под водой. Я убрала от лица пряди черных волос, заправив их за уши.
Я шла по мостику, представлявшему собой балку от здания Прежнего мира. После Великого потопа выжившие люди со всего света собрались на оставшихся островах, принеся с собой свои традиции и культуру. Очень быстро они сообразили, что земля нужна для того, чтобы выращивать съедобные культуры, а для жизни они построили рифы из обломков зданий городов Прежнего мира, оказавшихся под водой. Огромные якоря крепили плавающие металлические строения к земле моих предков, которую они когда-то называли домом.
На сегодняшний день насчитывалось порядка пятнадцати тысяч рифов, каждый из которых относился к ближайшему острову, находящемуся в радиусе восьмисот километров. Все, что простиралось за пределами этого, было непригодно для жилья, так как доставить туда свежие продукты было невозможно. Эквинокс был самым крупным рифом среди всех подобных сооружений, на нем проживало более десяти тысяч человек.
Я прошла центр Эквинокса, в котором возвышалось круглое здание. На первом этаже был зал Хранителей, а над ним располагалась столовая для всех жителей. На крыше стоял молниеуловитель, электричество с него поступало на турбины под Эквиноксом – наш единственный источник энергии. Во все стороны от главного здания протянулись длинные жилые кварталы, состоящие из множества металлических домиков. Крыша каждого из них была вогнутой для того, чтобы собирать дождевую воду, используемую для питья и мытья.
Я заметила маленьких детей дошкольного возраста, сидевших на краю мостков, соединяющих жилые кварталы, и держащих в руках удочки. Хорошо, если им повезет и удастся поймать хотя бы крохотных сладких рыбок. А для того, чтобы поймать что-то покрупнее, нужно было отплыть подальше от пристани, так как рыбы боялись воя турбин.
Дети постарше посещали общую школу Эквинокса, которая представляла собой класс на открытом воздухе, рядом с залом Хранителей. Школа была переполнена настолько, что нельзя было разглядеть металлическую решетку, на которой сидели дети. Проходя мимо, я услышала, что учитель упомянул название Илания. Так называли Ледяную страну.
Мои предки некогда жили в непосредственной близости от Илании, она была одной из первых земель, ушедших под воду. Перед тем, как это произошло, народы Прежнего мира находились на пороге войны, поскольку земля ценилась очень высоко из-за всеобщего перенаселения. Единственная нетронутая земля, покрытая льдом, носила название Илания, она занимала более трети всей планеты.