— Поэтому ты все время носишь темные очки? — догадалась Рита, медленно приблизившись к креслу и снова опустившись в него.
— Поверь, образы в моей голове не всегда такие миролюбивые, как видела ты.
Марк при этом поперхнулся чаем и закашлялся. Рита с тревогой посмотрела на него.
— Лера показывает нашим гостям образы их родственников, с которыми они приходят пообщаться, — пояснила тем временем Ксения. — Многие салоны предлагают общение с мертвыми, но никто не может помочь с ними встретиться. В этом мы уникальны.
— Откуда она знает, как они выглядят? — не поняла Рита.
— Так ведь мы просим гостей принести фотографии.
Вся троица дружно рассмеялась. Рита только покачала головой. Теперь она была почти уверена, что они предложат ей место целителя в их теплой компании. Конечно, всяких гадалок и медиумов пруд пруди, открой любую газету — найдешь сотни объявлений, а хороших целителей днем с огнем не сыщешь. То есть их, конечно, так же много, как и гадалок, но разоблачить их гораздо проще. Изобразить предсказание или общение с мертвым дедушкой намного легче, чем вылечить болезнь. Рите доводилось видеть последствия лечения таких «целителей». Люди попадали в больницу, когда врачи уже ничего не могли исправить.
— Может быть, ты хочешь поговорить с кем-то из своих родственников? — предложила Ксения, затягиваясь сигаретой и сквозь сизый удушливый дым поглядывая на нее. — Чтобы убедиться в том, что мы тебе не лжем.
Перед глазами Риты возникли образы ее родителей. Она почти не помнила их лиц, только по фотографиям. В ее собственных воспоминаниях она всегда видела их лишь со спины — как и в последний раз в жизни.
— Нет! — заявила она. Настроение мгновенно испортилось, и все это больше не походило на веселую шутку и демонстрацию фокусов. — И денег у меня нет вам заплатить.
— Нужны нам твои деньги, — фыркнула Лера, переставая изображать из себя приветливую дурочку. — Своих девать некуда.
— Лера, — спокойно осадила ее Ксения, а затем вновь посмотрела на Риту. — Это бесплатно.
— И бесплатно не надо.
Рита снова поднялась с кресла и направилась к двери, давая понять, что больше не собирается тратить на них свое время, но ее остановил Марк:
— Они хотят поговорить с тобой.
Она остановилась, но так и не обернулась.
— Не смейте. Приплетать. Моих. Родителей, — раздельно повторила она сквозь зубы.
— Они все время следят за тобой, — продолжил Марк, словно не слыша ее слов. — Говорят, что ты выросла красавицей и умницей. Они тобой гордятся. И хотят, чтобы ты поехала в этом году с бабушкой в Вену.
Возможно, если бы он не сказал последнюю фразу, Рита бы все-таки ушла. Но слова про Вену остановили ее. Марку неоткуда было об этом знать. Если до этого он говорил только общие фразы, которые подошли бы в девяносто девяти процентах случаев, то про Вену он знать не мог, если только не пил чай вместе с ее бабулей на даче, но бабуля рассказала бы ей об этом.
— Откуда ты знаешь про Вену? — глухо спросила она, так и не обернувшись.
— А еще они говорят, ты не должна винить себя в том, что не смогла их спасти, — вдруг сказал он.
И вот теперь Рита обернулась. Марк сидел в кресле очень прямо и смотрел куда-то в сторону окна, как будто видел там кого-то. Рита проследила за его взглядом, но предсказуемо ничего не увидела. Он попал в самое больное место. Рита чувствовала свою вину. И больше всего на свете боялась, что они тоже винили бы ее, если бы могли. Она старательно отмахивалась от этих мыслей всю жизнь, ведь она тогда была совсем крошкой, но теперь эти страхи снова ожили.
— Ты была ребенком и уже то, что смогла спасти бабушку, — большое чудо, — закончил Марк.
Рита поставила сумку на пол и вернулась в кресло, не сводя с него взгляда.
— Они здесь? — спросила она.
Марк кивнул.
— Если хочешь убедиться наверняка, что я тебя не обманываю, ты можешь поговорить с ними письменно, — предложил он. — Ты задаешь вопросы, я записываю их на бумагу, а они отвечают тебе.
Рита молча кивнула. Тут же на столе вместо подноса с чашками появился белый лист и простой карандаш. Она даже не увидела, кто их положил: Лера или Ксения. Марк ободряюще улыбнулся ей, взял карандаш и вдруг вздрогнул так сильно, как будто кто-то ударил его. Карандаш выпал из рук, а сам он прижал ладони к ушам и согнулся пополам, спрятав лицо в коленях. Рита услышала то ли стон, то ли тихое рычание.
— Марк? — испугалась она.
— Марк! — повторила Лера.