— Вижу, — мрачно отозвался Эллери.
— Можно считать, что мы уже раскрыли дело Брауна.
— Как это?
Опустившись на кушетку, Вели подул на пену в стакане.
— Его пришила та девица.
— Которая? Прекрасная блондинка?
— Да нет же! Эта ваша Портер.
— В самом деле? Ну и как же вы это себе представляете?
— А вот как. Никки Портер и Барбара Браун — подруги. Вы заявляетесь к ним и сообщаете, что полиция ищет Барбару. Они быстренько все обдумывают. Барбара и ее старик терпеть друг друга не могут. Поэтому девушки решают, что это Браун натравил на дочь полицию, чтобы вернуть ее домой. Может, они и раньше так думали, но сейчас увидели свой шанс. Вас они держат за простофилю... Не думайте, Эл, что я вас порицаю, — великодушно добавил Вели. — Так вот, малышка Портер проникает в «Дом здоровья» и прячется за статуей в ожидании удобного случая...
— Откуда вы знаете?
— На спине статуи полно отпечатков ее пальцев. Они совпадают с теми, которые мы обнаружили у нее в квартире.
— Продолжайте.
— То, что девушка пряталась там, доказывает, что преступление было преднамеренным. Она поджидает, пока остальные выйдут из спальни Брауна, потом проскальзывает туда, хватает со стола нож и перерезает Брауну горло.
— Сержант, вы загубили ваши таланты. С таким воображением...
— При чем тут воображение? Ее отпечатки обнаружены на столе в спальне. А теперь можете смеяться, мистер Квин.
Но мистер Квин не сделал ничего подобного. Он сидел уставясь на чашку, заполненную до середины пеплом от трубочного табака. Значит, все дело было в отпечатках Никки на статуе и столе в спальне. Большой письменный стол он вытер, а Никки говорила, что больше ни к чему в спальне не прикасалась — даже дверные ручки поворачивала через платок — однако... Несомненно, она сейчас подслушивает у двери и слышала все, что говорил сержант.
— Ну, Вели, все выглядит так, будто вы и впрямь кое-чего добились, — сказал он.
Сержант ушел почти в час ночи, оставив Эллери вконец измученным. Все же он чувствовал, что должен подбодрить Никки. Наверное, она вне себя от страха после слов Вели. Эллери подошел к двери в спальню, негромко постучал и стал ждать. Ответа не было. Он постучал сильнее. Снова никаких звуков. Повернув ручку, Эллери открыл дверь и заглянул в комнату. При лунном свете он увидел на кровати под одеялом очертания тела Никки. На подушке виднелась прядь темных волос. Эллери осторожно закрыл дверь. Ну и нервы у этой девушки!
Эллери задумчиво потер щетину на подбородке. А почему бы ей не поспать? Он сам устал как собака. Эллери снял пиджак и галстук, повесил их на спинку стула у письменного стола, сбросил ботинки и сел на кушетку, расстегивая рубашку. Дотянувшись до фланелевого халата, он превратил его в подушку и лег.
Бедная малышка угодила в серьезную передрягу! Впрочем, и он тоже. Ему придется доказать, что невозможное возможно. От этого голова может лопнуть. Никки и мухи не обидит! Ее глаза — испуганные темно-карие глаза с длинными ресницами...
— Эллери Квин, ты дурак, — пробормотал он и выключил свет.
Глава 10
ГДЕ ТРУП?
Эллери Квин открыл глаза. В окно светило солнце. Инспектор Квин в одном белье проследовал на цыпочках по кабинету к закрытой двери спальни.
— Папа! — завопил Эллери, соскакивая с кушетки.
Уже взявшийся за ручку инспектор подпрыгнул, как будто за спиной у него выстрелили. Кисточка для бритья, которую он держал в руке, упала в жардиньерку, используемую Эллери для трубочного пепла и окурков сигарет.
— Что с тобой, сынок? — спросил старик, испуганно озираясь. — Чего ты ревешь как бык?
— Прости, папа. Я спал.
— Я знаю, что ты спал, и старался тебя не разбудить. Зачем же тебе понадобилось вскакивать и орать на меня?
— Мне снился кошмарный сон, папа.
— А почему ты не спишь в своей кровати? Почему ты не разделся? Из-за чего ты так нервничаешь?
— Вели засиделся допоздна. Потом я начал работать, прилег, чтобы подумать, и заснул.
— Должен сказать тебе, Эл, что у тебя крайне неопрятные привычки, — заметил он, стряхивая с кисточки пепел.
— Подожди, папа... — Эллери увидел, что инспектор вновь потянулся к дверной ручке.
— В чем дело теперь?
— Сколько сейчас времени?
— Без пяти восемь. Я проспал, черт возьми!
— Уже есть известия от Праути насчет вскрытия?
— Конечно нет. Дай мне пройти.
— Можешь оказать мне услугу? — Схватив отца за руку, Эллери оттащил его от двери.
— Какую? — осведомился старик.
— Позвони мне, как только получишь рапорт о вскрытии. Меня очень интересует это дело.
— Разумеется, позвоню. Только перестань меня тащить!
— Тебе что-нибудь нужно, папа?
— Я только хотел... — Инспектор посмотрел на стаканы и оловянный кувшин на подносе. — Вели наполнил кувшин пивом?
— Да. Я думал, он никогда не уйдет.
— Ты бы лучше лег в кровать и еще немного поспал. Я только хотел взять у тебя лезвие для бритья. — С неожиданным проворством инспектор двинулся к двери.
К своему ужасу Эллери увидел, как его отец повернул ручку, открыл дверь и вошел в спальню. Он со стоном опустился на кушетку и схватился за голову, ожидая взрыва. Сейчас инспектор удивленно вскрикнет, потом рассвирепеет и начнет кричать, что Эллери повинен в предательстве, соучастии в убийстве и укрывательстве преступницы. Чтобы сын инспектора Квина...
Эллери услышал, как открылась и закрылась дверь в ванную. Потом появился инспектор, довольно улыбаясь и держа в руке лезвие в голубой обертке.
— Ты бы лучше поспал, Эл, — снова посоветовал старик. — А то выглядишь и ведешь себя как полоумный.
Как только инспектор вышел в коридор, Эллери Квин ринулся в спальню. Никки нигде не было видно. Кровать была застелена. Все выглядело так же, как после уборки Энни. Он открыл дверь стенного шкафа, потом ванной. Пусто.
Ну конечно! Она ускользнула среди ночи, поступив с ним как с простофилей! Вели был прав. Каким же он оказался болваном!
— Пет!
Почувствовав, что его тянут за брюки, Эллери посмотрел вниз.
— Пет!
Из-под кровати высунулась маленькая ручка с алыми ногтями.
— Все в порядке? — шепнула Никки.
Эллери закрыл дверь в кабинет.
— Да.
Никки вылезла из-под кровати. Волосы ее были растрепаны, шляпка съехала на затылок. Белая шелковая пижама болталась на ней, как покосившаяся палатка.
Эллери рассмеялся.
— Что вас так развеселило? — спросила девушка, вытаскивая из-под кровати чемодан.
— Посмотрите на себя в зеркало!
— Посмотрите сами. Вы когда-нибудь бреетесь? На кого вы похожи!
— Вам лучше переодеться, — посоветовал Эллери. — Я дам вам знать, когда папа уйдет из дому.
В коридоре Эллери с удивлением услышал доносящийся из гостиной голос доктора Праути.
— Ха-ха! — усмехался доктор. — Я бы за миллион долларов не отказался от удовольствия увидеть в этот момент вашу физиономию, инспектор! Ради этого я к вам и приехал.
Войдя в комнату, Эллери увидел там не только помощника главного медэксперта, но и сержанта Вели. Сержант смущенно и преданно смотрел на инспектора Квина, стоящего в нижней рубашке и брюках со спущенными подтяжками. Праути, однако, не испытывал никакой неловкости. Впервые в жизни он явно наслаждался происходящим и громко хохотал, откинув голову назад и глядя в потолок.
— Прекратите ржать как лошадь, — с раздражением промолвил инспектор, — и расскажите мне о вскрытии.
— Я пришел специально, чтобы лично доложить вам обо всем, — еле сдерживая смех, сказал Праути. — Значит, там объявился отравленный мул? Это, часом, были не вы? Ха-ха-ха!
Инспектор повернулся к сержанту:
— Он что, пьян?
Вели выглядел так, словно вот-вот заплачет.