Окно было полуоткрыто. Эллери потянул створку, подал испуганной Никки знак оставаться на месте, перекинул ногу через подоконник и влез внутрь. Несколько секунд он молча смотрел на широкую спину полисмена, на его кисти рук, безвольно свисающие с края стола, и предметы на столе.
Склонившись вперед, Эллери ткнул пальцем в бок полицейского. Ответом послужил тихий стон. Эллери повторил операцию. Полисмен шевельнулся, что-то буркнул и снова уронил голову на стол. Эллери тряхнул его за плечо.
— Проснитесь, Джерри.
— Что? — пробормотал полицейский. — В чем дело?
Эллери снова тряхнул его.
Полисмен медленно поднял голову и уставился на Эллери налитыми кровью глазами. Потом он тупо взглянул на лежащую рядом с ним пустую бутылку из-под виски и два пустых стакана, стоящие на крышке коммутатора.
Эллери усмехнулся.
Мотнув головой, Джерри пришел в себя.
— Мистер Квин!
— Привет, — поздоровался Эллери.
— Не понимаю, как я мог так вырубиться…
— Сколько вы выпили?
— Два стакана, — угрюмо отозвался Джерри. — Два совсем маленьких стаканчика ржаного виски. Кто бы мог подумать, что они свалят меня с ног? Конечно, я не пьяница, но…
— Бутылка пуста, — заметил Эллери, указав на нее.
— Там было только до середины, когда он принес ее. Мы выпили по два стаканчика — вот и все. Этот сукин сын, должно быть, допил остальное. Он был уже поддатым, когда спустился.
— Кто «он»? Флинт?
— Нет. Флинт не пьет на дежурстве, а я вообще позволяю себе только стаканчик-другой на Рождество.
— Оно и видно, — сказал Эллери.
— Мистер Квин, вы ведь не станете рассказывать инспектору? Честно, я выпил только два стакана! Мне пришлось это сделать, чтобы развеселить парня, а то он совсем раскис.
— Меня не касается, чем вы занимаетесь, и я уверен, что вы выполняли свои обязанности. Но кто был этот парень?
Джерри явно испытывал чувство благодарности и облегчения.
— Док — доктор Роджерс. Я думал, он шею сломает, спускаясь с лестницы. Док сказал, что его все это доконало, и если он не найдет кого-нибудь, с кем можно выпить, то окончательно спятит.
— Когда это было?
Полисмен достал толстые никелированные часы и взглянул на них.
— Примерно час назад. Сейчас без четверти пять.
Эллери открыл входную дверь и позвал Никки. Румянец вернулся на щеки девушки. Джерри, моргая, уставился на нее, затем посмотрел на Эллери.
— Моя секретарша — мисс Нелли Снодграсс, — объяснил мистер Квин.
Никки улыбнулась и кивнула.
— Рада с вами познакомиться.
Джерри продолжал моргать.
— Взаимно, мисс Снодграсс.
— Подождите здесь с полисменом Джерри Райаном, Нелл, — сказал девушке Эллери. — Я скоро вернусь. — Он двинулся к лестнице.
В кабинете Эллери обнаружил Флинта и узнал у него, какие именно комнаты занимают обитатели дома. После этого он направился в комнату Джима Роджерса и услышал его храп, прежде чем открыл дверь. Пройдя по комнате, Эллери осветил фонариком кровать. Джим лежал на спине с открытым ртом. Грудь его поднималась и опускалась под ритмичный аккомпанемент храпа. Эллери пощелкал фонариком, направляя луч в лицо Джиму. Но глаза спящего оставались закрытыми. В комнате сильно пахло виски.
Эллери прошел по коридору к комнате Роки Тейлора, которая располагалась возле черной лестницы, напротив комнаты Корнелии Маллинс. Обе двери были открыты. Сначала он заглянул в комнату Роки, а потом — в комнату Корнелии. Там никого не было, а в кровати явно не ложились.
Быстро сбежав по черной лестнице к стеклянной двери, Эллери промчался по подъездной аллее к гаражу. Двери были открыты. Он посветил фонарем внутрь. Большой семейный автомобиль стоял между машиной Джима Роджерса и лимузином Брауна; рядом с ним фордовский трактор. Автомобиль Роки Тейлора исчез.
Эллери поспешил назад в приемную, резко распахнул дверь с табличкой «КЛОД Л. ЗЭКАРИ», осмотрел офис и смежную спальню и вернулся в приемную.
— Джерри, — сказал он, — вам лучше сразу же позвонить инспектору Квину. Вероятно, он сейчас дома. Мисс Маллинс и мистер Тейлор уехали в автомобиле Тейлора. Мистер Зэкари, очевидно, удалился пешком. Наверное, он не хотел никого беспокоить и потому вылез в окно.
Глава 16
Эллери Квин стоял у окна спальни Джона Брауна, глядя наружу сквозь завитки железной решетки. Над Гудзоном сияли лучи восходящего солнца, поблескивая на поверхности подернутой легкой рябью реки и обращая серо-коричневые скалы Палисейдс на другом берегу в ярко-красные. С древнего гикори[11] у окна доносилось возбужденное чириканье воробьев. Но Эллери ничего этого не замечал. Он едва обратил внимание на красногрудую малиновку, которая, прыгая по зеленой лужайке, склевала червяка и улетела. Рассеянно погасив окурок сигареты о каменный подоконник, Эллери выбросил его в окно, подобрал маленькое черное перо и задумчиво пощекотал им ладонь.