- И мы сейчас как раз в центре их бойни?
- Так точно. Абсолютно противоположные полярности столкнулись между собой, создавая мощнейшее электрическое поле радиусом в несколько сотен километров. Это, если сформулировать научно, настоящий апокалипсис природы-матушки. Такого прежде никогда не бывало, чтобы три циклона сразу были привлечены неизвестной чужеродной силой в один и тот же эпицентр катастрофы. Это не характерно не только для Арктики, но и для всей планеты в целом. Тут задействована какая-то искусственная энергия.
- Не понял тебя. Как это, искусственная?
- Природа не способна на такие эксперименты, командир, - отдуваясь, откликнулся второй пилот, едва удерживая рули. Вокруг корпуса вертолёта бушевали раскаты грома, полыхали зигзаги молний, громадные клубы свинцовых туч закрывали всю видимость в любых направлениях. Пилоты вели машину вслепую. Одна, особенно мощная молния, прочертила воздушное пространство едва ли не в пяти метрах от вращающегося винта.
- Нас по-прежнему куда-то всасывает! – кричал Сергей. – Как пылесосом. Громадным мощным невидимым пылесосом.
Рванув рули на себя, оба пилота едва не потеряли сознание от бешеной перегрузки, настигшей их машину. Казалось, всё небо обрушилось на них в один момент, пытаясь раздавить своей громадной массой. Ещё секунда, и вертолёт стал проваливаться в образовавшуюся воздушную яму, возникшую буквально ниоткуда. Только что под ними была сплошная облачность с тысячами разрядами молний, и вдруг все облака разом расступились, образуя бешено вертящуюся воронку, в которую устремлялись потоки воздушных масс. Циклоны буйствовали не на шутку. Верно определил Сергей: да, это была самая настоящая бойня! И крохотная винтокрылая машина была в этом природном коллапсе сродни скорлупки ореха.
- Чего замолчал, командир? –попытался проорать в шутку Сергей, очевидно полагая, что они низвергаются в самый настоящий кромешный ад.
- Настроение паршивое, - откликнулся Илья, следя за быстро снижающимся набором высоты. Прибор методично с каждой секундой отстреливал показания метров, оставшихся до поверхности воды. Она уже была видна в иллюминаторы. Стенания и хрипы с рёвом ветра постепенно стихли за бортом. Вертолёт продолжало швырять, но уже не с такой силой. Вскоре свинцовые тучи с разрядами электричества остались вверху, позволив пилотам полностью сконцентрироваться на управлении. Вертолёт несло вниз. Он падал в воздушную яму, проваливаясь в неё всей своей массой, словно вниз его влекла чья-то невидимая рука.
- Ничего не могу поделать с управлением, - натужно отдуваясь, брякнул Сергей. Теперь было не до шуток. Их действительно влекло вниз какой-то необъяснимой энергией, возникшей сразу после раскрывшейся в зеве воронки.
Полыхнуло ослепительной вспышкой, озарившей едва ли не всё небо. Во фронтальный иллюминатор ворвался пронзительный луч ослепляющего света, будто зажгли сразу одновременно несколько сотен мощных прожекторов. Вспышка была настолько ослепительной, что все невольно зажмурили глаза. Где-то сбоку от фюзеляжа послышался громоподобный оглушающий хлопок, едва не разорвав барабанные перепонки. Спасли наушники.
- Костя! – прокричал Илья, когда убедился, что управление машиной невозможно. – Выкидывай в эфир пеленгующие координаты! Немедленно! И сигнал бедствия. Мы, черти его возьми, катастрофически падаем!
- Понял тебя, командир! Выкидываю!
- Может, хоть эта уловка сработает, и нас кто-нибудь услышит, - изрёк Сергей. – Превосходно! Ещё несколько часов назад я попивал кофе в постели, а теперь буду кувыркаться в льдинах с белыми медведями.
- Не будешь, - проникновенно и как-то загадочно откликнулся Илья.
Наступила пауза. Грохот винтов за бортом постепенно нормализовался. Машину перестало бросать из стороны в сторону, курс полёта выровнялся и вертолёт вошёл в спокойное пространство. Буйство циклонов осталось позади.
- Не понял тебя, командир, - Сергей повернул в его сторону вспотевшее лицо. – Вместе будем купаться в Ледовитом океане на радость прожорливым касаткам. Разве не очевидно, что мы падаем?
- Уже не падаем. И не в Ледовитом океане ты будешь купаться.
- А где?
- Взгляни в свой иллюминатор! – прокричал в микрофон Костя-радист. – Ослеп, что ли?