Гейл знала, что ее отец присутствовал на демонстрации Уэллера, и по моему лицу поняла, что все прошло не так, как хотелось бы. Она хотела знать, что случилось. Я неохотно объяснил, смягчая те места, в которых присутствовал ее отец. Но у нее отличная интуиция, и я знал, что мои попытки утаить правду безуспешны.
Гейл беспокоилась об отце, и то, что я ей сказал — точнее, то, что пытался не сказать, — ее еще больше встревожило. Это испортило нам вечер.
Мы пошли в кино — в более крупный из двух кинотеатров Гровертона, потом я проводил Гейл домой. Я жил у профессора Уэллера. Вернулся я в одиннадцать тридцать.
Своим ключом открыл дверь. В коридоре горел свет. Прежде всего я увидел профессора Уэллера. В сущности я едва не наступил на него. Он лежал в коридоре в нескольких футах от двери и был мертв. Затылок у него был в крови. Его убил сильный удар по голове.
От ужаса я несколько мгновений стоял неподвижно. Потом неожиданная мысль привела меня в действие и заставила броситься в лабораторию.
У убийства профессора Уэллера может быть только одна причина. Вибратор!
Вбежав в лабораторию, я прежде всего посмотрел на стол, на котором стоял вибратор. Его не было!
Офис шерифа Джошуа Срауда размещается в здании суда Гровертона. Бесполезно пытаясь отыскать его по телефону дома и в его любимых барах, я разыскал его в офисе. Он объяснил, что допоздна работает над делом. Я рассказал ему об убийстве профессора Уэллера и исчезновении вибратора. Шериф застонал и обещал немедленно прийти.
И пришел спустя двадцать минут. С ним были Биксби, его помощник, и Салтер, коронер. Хотя в Гровертоне есть университет, это небольшой город. Я предположил, что Страуд задержался, потому что ему пришлось поднимать с постели своих помощников.
— Еще одно убийство! — сказал Страуд, раздраженно глядя на тело профессора Уэллера.
Я с неожиданным дурным предчувствием посмотрел на него.
— Еще одно убийство? — повторил я. — О ком вы говорите, Страуд?
Я думал о Холлисе и Арндте.
— Сегодня утром в трех милях от города найден мертвый мужчина, — объяснил Страуд. — Кто-то прострелил ему сердце. Он еще не идентифицирован. Убийца забрал все его документы и даже сорвал ярлычки с одежды.
Страуд пожал плечами и отвернулся. Его нетерпение и ворчливость меня не обманывали. У него была репутация безжалостного пса закона, который всегда находит преступника. Ходили зловещие слухи о его методах расследования, но нельзя было не признать, что он всегда добивается результатов.
Салтер встал.
— Убит ударом по голове. Какой-то тупой инструмент. Мертв около двух часов.
— Двух часов? — переспросил Страуд. Потом повернулся ко мне. — А вы где были, Рован?
— В кино в «Ридже» с Гейл Холлис, — ответил я.
— Когда в последний раз видели Уэллера живым?
— Примерно без десяти восемь.
— Он был один, когда вы его оставили?
— Да.
Я добавил, что готовила и прибирала в доме миссис Гатри, соседка. Она живет в том же квартале через несколько домов и бывает в доме Уэллера, когда выполняет свою работу. Но по вечерам заходит очень редко.
Страуд потер щетину на подбородке, лицо его было мрачно.
— Как я полагаю, кто-то пришел к Уэллеру через час после вашего ухода. Уэллер впустил его, и этот человек ударил Уэллера по голове и убил его. По телефону вы сказали, что украли его изобретение. Это кажется мотивом убийства. Есть у вас идеи, кто мог это сделать, Рован?
Я пожал плечами. Я рассказал Страуду об испытании, которое проводил сегодня вечером Уэллер, и о присутствовавших на нем трех людях: майоре Калхерне, Норманне Холлисе и Джоне Арндте. По моему мнению, только эти трое знали об изобретении достаточно, чтобы убить из-за него и украсть.
Черные глаза Страуда загорелись.
— Холлис и Арндт… Я случайно знаю, что эти двое не были друзьями Уэллера, особенно Холлис. Я уверен, что убил один из них.
Страуд обыскал дом и лабораторию. Однако ничего не нашел и вскоре ушел с двумя зевающими помощниками. Позже пришли люди из погребального бюро и унесли останки профессора Уэллера.
Я не хотел спать. Большую часть ночи курил и расхаживал по полу.