— Даничич?
— Он так сказал. Родители умерли молодыми, что-то в этом роде. — Стэнли пожал плечами и, кажется, смутился. — Мне польстило то, что он проявил такой интерес к Дуги. Я подумал, что он может послужить хорошим примером для мальчика. Он казался таким… Впрочем, кто же знал, что так получится. Видит Бог, мы все ему доверяли.
— Даничич использовал Дуги, — негромко сказал Куинси. — Он собрал информацию о вас, о Рэйни. И тогда вы начали ему платить?
Стэнли в замешательстве взглянул на Куинси:
— Я никогда никому не платил.
— А две тысячи долларов в год?
— Ах это… — Стэнли покраснел, быстро взглянул на жену; та нахмурилась. — Когда Дуги родился… Послушайте, я не знал, как все это уладить. Но я любил своего сына. С самого начала. Я хотел что-нибудь для него сделать и начал откладывать деньги, чтобы он мог учиться в колледже.
Лора округлила глаза:
— Мальчику нужно нечто большее, чем колледж, Стэнли. Мальчику нужен отец, который о нем позаботится.
— Я о нем позабочусь.
— Мы позаботимся, — поправила Лора. Стэнли снова покраснел, и в этот момент Рэйни вдруг поняла, чем именно он мог понравиться юной старшекласснице, девушке, которая смотрела на этого высокого и сильного мужчину — тренера футбольной команды и ловила каждое его слово.
— Он когда-нибудь рассказывал вам о том вечере, когда погибла его мать? — спросила она у Стэнли.
Тот покачал головой.
— С ним нужно об этом поговорить. Когда он захочет и как захочет. Дуги думает, что гибель матери — его вина. Чувство вины заставляет его злиться. На вас и на самого себя.
— Почему он думает, будто виноват в том, что его мать сбила машина? — нахмурившись, спросила Лора.
— Потому что в тот вечер Дуги, видимо, вышел из квартиры — пошел ее искать. Он думает, мама побежала за ним и погибла.
У Стэнли расширились глаза.
— Так и было?
— Нет, конечно, — отозвалась Рэйни. — Ее сбил пьяный водитель — еще до того, как Дуги вышел за дверь. Это записано в полицейском рапорте.
— Бедный малыш, — сказал Стэнли, и на этот раз его жена не стала спорить.
— Есть лишь одна вещь, которой я не понимаю, — сказала Лора. — Зачем Даничич все это устроил? Подружился с Дуги. Похитил вас, похитил его. Какова была цель?
— «Слава, деньги и яблочный пирог», — пробормотал Куинси, после чего они с Рэйни попрощались и ушли.
Куинси подождал, пока им отметят пропуск, и сел в машину.
— Откуда в полицейском рапорте могла появиться подробность о том, что мать Дуги погибла прежде, чем он вышел из квартиры? Судя по тому, что ты рассказала, никто даже не знал, что мальчик выходил.
Рэйни пожала плечами:
— Я это знаю, ты знаешь. Но они не знают.
Он перегнулся с переднего сиденья и крепко сжал ее руку:
— Ты очень славная женщина, Рэйни Коннер.
— Пусть даже и вру иногда? — весело спросила она.
Но Куинси почувствовал, как ее голос оборвался — она отвернулась и заплакала.
Возвращение домой оказалось более тяжелым, чем думала Рэйни. Она приняла лекарство и стала бродить по комнатам, в которых, казалось бы, должна была чувствовать себя в безопасности, надеясь, что вот-вот ее жизнь чудесным образом изменится. Описав круг, вернулась к холодильнику, в котором больше не было спиртного, а среди ночи проснулась вся в поту, перепуганная. Куинси обнял ее и сказал, что очень ее любит, и Рэйни снова вспомнила, что это такое — быть любимой и одновременно ощущать полное одиночество.
Кимберли поправилась, и ее выписали. Они с Маком остались на ночь, и целые сутки дом гудел от разговоров и смеха. Они играли в карты, болтали о работе.
Наконец женщины ушли спать, а Мак и Куинси еще долго сидели вдвоем. У Мака появились кое-какие соображения насчет убийства в Астории, Куинси они показались интересными.
А потом, перед тем как ложиться, Мак спросил: «Как она?» — и кивком указал в сторону хозяйской спальни.
— Ужасно, — искренне ответил Куинси.
— Хотите, чтобы мы пожили здесь?
— В таких делах никто не поможет.
— Вам, должно быть, очень нелегко, — негромко сказал Мак.
— Спасибо, — просто ответил Куинси.
Это были первые слова, которые пришли ему на ум.
Куинси подождал до утра, когда Рэйни отправилась на пробежку, и позвонил Эйбу Сандерсу. Он связался с ними вскоре после того, как нашли Рэйни. Подозреваемый Дункан как по волшебству появился тем же вечером, но потом исчезал еще дважды. Наблюдение за ним усилили, но улик по-прежнему не хватало. Не имелось никаких оснований для получения ордера — не было даже благовидного предлога, чтобы остановить и обыскать этого типа. Но он явно к чему-то готовился. Сандерс чувствовал, что Дункан наметил новую цель.