Она упрямо сделала второй шаг и чуть не подпрыгнула, когда из зарослей внезапно донесся голос:
— Классные туфли.
Кимберли повернулась на звук, с трудом сохраняя равновесие, и увидела маленького мальчика, который сидел под высокой елкой и разглядывал гостью. У него были огромные карие глаза — слишком большие для его лица — и худенькое тельце. Синий свитер и забрызганные грязью джинсы висели на нем как на вешалке.
Под ее пристальным взглядом мальчик сунул руки в карманы и ссутулился. Судя по всему, он уже давно находился на улице. Свитер промок, темные волосы слиплись надо лбом. На щеке полоса грязи, к одежде прилипла хвоя. Но он как будто ничего этого не замечал — просто смотрел на Кимберли.
— Да, классные туфли, — наконец сказала та. — И безумно дорогие.
Кимберли поморщилась, еще разок попробовала шагнуть, и глина снова протестующе чмокнула. К черту. Она разулась, взяла туфли в руки и пошла к мальчику босиком. Между пальцами ног пузырилась грязь, и это напомнило ей о Виргинии… Лучше об этом не думать.
Она упрямо шагала вперед, и мальчик начал хихикать.
— Только не говори, что ты никогда не ходил босиком по грязи, — предупредила Кимберли. — И не шлепал по лужам. Ты просто жизни не пробовал, если ни разу не бегал босым под дождем.
Дуги Джонс, судя по всему, проглотил наживку. Он встал на колени и принялся энергично развязывать шнурки своих грязных теннисных тапочек. Пальцы у него были тонкие и двигались быстро. Намокшие узлы, однако, не поддавались, и это дало Кимберли время приблизиться.
— Тебе помочь? — спросила она.
Дуги молча вытянул ногу.
Кимберли, не жалея о загубленном наряде, опустилась на корточки и принялась развязывать шнурки.
— Давай другую ногу.
Он подчинился. Она стащила с него обувь, и Дуги охотно стянул носки. Дешевые белые носки, с цветной ниткой поверху. Пятки уже протерлись, мыски стали табачного цвета. Кимберли вдруг разозлилась. Не так уж трудно купить мальчику новую пару носков.
— Ты Дуги Джонс, да?
Мальчик рассеянно кивнул.
— Привет, — сказала она. — Меня зовут Кимберли.
Дуги, видимо, было все равно. Он ступил обеими ногами в грязь и пошевелил пальцами, наблюдая за тем, как она пузырится.
— Я люблю жуков, — сказал он. — Хочешь посмотреть?
Дуги полез в карман брюк. Кимберли сумела подавить вопль, когда мальчик вытащил огромного черного жука и посадил ей на руку. Жук был гигантский. И очень шустрый. Он быстро пополз по ее предплечью.
— Классный жук, — слабым голосом произнесла Кимберли, стараясь сохранять спокойствие. Дуги смотрел на нее — изучал, ждал, испытывал.
Жук добрался до шеи. С трудом поборов желание прихлопнуть его, Кимберли схватила насекомое левой рукой. Жук отчаянно забился в ее кулаке. Она бросила его наземь.
— Отличный жук, Дуги, — сказала она. — Но ему нечего делать у тебя в кармане. Жуки должны жить в лесу. В неволе он умрет.
Дуги посмотрел ей в глаза. Потом поднял босую ногу и вдавил жука в грязь. Он долго стоял так и смотрел на Кимберли большими равнодушными глазами.
— Зачем ты на нем стоишь, Дуги? — негромко спросила Кимберли.
— Потому что я так хочу.
— Жук может умереть.
Мальчик пожал плечами.
— Если ты не позаботишься об этом жуке, Дуги, то кто о нем позаботится?
Дуги нахмурился. Судя по всему, вопрос застал его врасплох. Он с любопытством приподнял ногу. Жук шевелился в отпечатке ступни и, видимо, по-прежнему пытался удрать.
Мальчик долго разглядывал жука. Кимберли сидела на корточках рядом с ним, плечо к плечу.
— Тебя прислало агентство, — сказал Дуги.
— Нет.
Он нахмурился.
— Тебя прислало агентство, — повторил он настойчиво. — Ты меня заберешь? Я не против. Давай уедем. А где та женщина в фиолетовом костюме?
— Дуги, я подруга Рэйни. Я приехала сюда, чтобы ее найти.
Мальчик насупился и отвернулся.
— Я больше не хочу с тобой говорить.
— Жаль.
— Она пьяница.
— Рэйни — пьяница?
— Да.
— Ты видел, как она пьет?
— Нет. — Его голос звучал равнодушно. — Но я знаю. Она сказала, что хочет мне помочь. Сказала, что она мой друг. Она пьяница. Я такое видел.
— Ты знаешь, что Рэйни пропала?
Он пожал плечами.
— Мне очень плохо без нее, — сказала Кимберли. — Я подруга Рэйни и хочу найти ее.
Дуги поднял глаза:
— Дура!
В его голосе прозвучала такая горячность, что Кимберли испугалась. Она отпрянула, чуть не потеряв равновесие, и уперлась рукой в грязь.