Не самые тактичные слова — и Кинкейд, видимо, понял это, едва успев их произнести. Помощник шерифа выразительно взглянул на сержанта. Кинкейд, тяжело вздохнув, отступил на пару шагов, потом обернулся к репортеру:
— Судя по всему, ваша задача — сотрудничать с нами. Основная причина, очевидно, такова: вы, разумеется, не хотите, чтобы какая-нибудь другая газета узнала из «конфиденциальных источников» (точнее, от орегонской полиции), что неопытный дурак репортер из «Дейли сан» без всяких на то оснований подверг опасности жизнь женщины?
Даничич промолчал. По крайней мере у него хватило здравого смысла, чтобы заткнуться и выслушать обращенные к нему слова, как подобает мужчине.
— Далее, я полагаю, что вам следует извещать нас о своих действиях, если вы хотите с нами сотрудничать, — продолжал Кинкейд.
— Я веду собственное расследование. И сам готовлю материалы, — твердо ответил Даничич. — Так и должен поступать журналист. Что именно пойдет в печать — решать редактору.
— Вы это серьезно?
— Да, сэр.
Кинкейд снова смерил взглядом молодого репортера — чисто выбритые щеки, коротко стриженные темные волосы, старомодный плащ.
— Вы, честно говоря, не похожи на «левого».
— Хочу попасть на работу в «Фокс ньюс»[2] прежде, чем мне стукнет тридцать, — решительно отозвался репортер. — Согласитесь, они могли бы с успехом использовать предприимчивых молодых людей вроде меня.
— Вы, наверное, шутите. Работник провинциальной газетенки…
— Надо же с чего-то начинать.
— Вы только что сорвали работу полиции.
— Перестаньте. Все мы знаем, что вы здесь лишь в качестве меры предосторожности, и похититель, по-видимому, еще не показался. А потому — никакого вреда. Что мне больше всего хочется понять — так это причины присутствия здесь вон тех двух человек. У одного на куртке надпись «ДБР» — стало быть, он из Джорджии. Следует ли понимать это так, что дело потребовало вмешательства нескольких агентств и теперь расследование ведется совместными усилиями, невзирая на так называемые границы юрисдикции?..
— Вон отсюда, — жестко заявил Кинкейд.
— Мне можно будет сослаться на вас?
— Вон!
Помощник шерифа, который по-прежнему топтался у порога и явно наслаждался замешательством Кинкейда, наконец-то сдвинулся с места. Всем, однако ж, воздается по заслугам — и помощник получил свое, выпроваживая репортера на улицу.
— Я похожу вокруг, — крикнул Даничич через плечо. — Кто-нибудь всегда хочет пообщаться с прессой. Может быть, мне даже удастся взять эксклюзивное интервью у похитителя! Как вам эта идея?
— Господи Иисусе. — Двойные двери наконец захлопнулись, и Кинкейд обернулся к Маку и Куинси. Сержант ничем не мог пригрозить напористому представителю прессы. А вот им… — Вы, — Кинкейд начал с Мака, — кто вы такой и какого черта здесь делаете?
— Детектив Макс Маккормак, Джорджия.
— Джорджия? Вы что, адресом ошиблись?!
— Я с ним, — просто ответил Мак, кивая в сторону Куинси. — Я приятель его дочери.
— Агента ФБР, — уточнил Кинкейд.
— Именно так.
Кинкейд подозрительно прищурился:
— А где она сама?
Мак пожал плечами:
— Я не задаю ей лишних вопросов. Она неплохо стреляет.
Кинкейд, похоже, как никогда, был близок к тому, чтобы кого-нибудь придушить. Мак уже привык, что каждый раз, когда он появляется на людях с Кимберли и ее отцом, кто-то пытается его убить.
— Вы выглядите полным идиотом, — сказал Кинкейд, обращаясь к Куинси.
— И вдобавок я по уши в дерьме.
— Что бы вы ни делали, это не поможет.
— Вы правы. Хотя, если бы мы застрелили репортера, всем бы стало легче.
— Я знаю, вы считаете себя специалистом в таких делах, мистер Куинси, но вы родственник жертвы. Разумеется, человек с вашим умом может сообразить, что в подобной ситуации невозможно вести расследование трезво и объективно.
— Рэйни для вас всего лишь пешка, — негромко отозвался Куинси. — Цифра в статистическом отчете. Если вы ее спасете, то сможете жить дальше. Если не спасете, то все равно сможете жить дальше. Никакой разницы.
Кинкейд подался вперед. Мак ожидал, что сержант произнесет еще одну напыщенную тираду, но голос Кинкейда зазвучал на удивление серьезно.
— Все дела, над которыми вы работали, — тоже статистика. Они мешали вам спокойно спать, отдыхать в выходные, ужинать дома с семьей каждый вечер? Наверное, мешали. У меня есть жена, мистер Куинси. Есть прелестный ребенок. И я тем не менее не спешу сматывать удочки и ехать домой. Давайте просто отдадим деньги, вызволим вашу жену — и все. Тогда я смогу принять горячий душ, переодеться в сухое, сесть в свое любимое кресло и взять ребенка на руки. По-моему, здорово.